Анди. Сердце пустыни - стр. 51
– Прям отрезают и вешают? – с придыханием спросил Жарк. Оглянулся, точно троглодка уже стояла у него за спиной с ножом в руке. Пробормотал: – Ножи-то все на месте.
Орикс поманил его к себе, а когда слуга наклонился, произнес, понизив голос до сокровенного шепота:
– Троглоды и голыми руками могут оторвать.
Жарк отшатнулся, свалился с тюка, на котором сидел, угодил ногой в костер, зашипел, выдергивая пострадавшую конечность, оглянулся и завопил – за спиной темным призраком стояла Анди. Девушка удивленно вскинула брови, холодно посмотрела на хватающего ртом воздух слугу и перевела взгляд на Ирлана:
– Идем. Ты же хотел лечиться?
Ирлан с сомнением глянул на стоящую за кругом света темноту. Удалятся от костра не хотелось, но сам согласился, отказ теперь будет выглядеть трусостью.
– Хозяин, – жалобно проговорил Жарк, смотря полным сочувствия взглядом, точно на смерть провожал.
– Все в порядке, Жарклан. Не волнуйся. Пески меня не убьют.
Проклятие его убережет, чтобы потом самолично убить в назначенный срок.
Анди запалила самодельный факел, воткнула его на вершине бархана, указала на разровненную площадку:
– Раздевайся и ложись.
Ирлан поежился.
– Полностью? – уточнил обреченно. Того, что Анди ему навредит он не боялся, но остывающий песок в качестве постели его не привлекал.
– Полностью, – подтвердила девушка.
Ирлан слышал о том, что многие племена спокойно относятся к наготе, но одно дело слышать и совсем другое – оголяться в присутствии девицы. Матушка бы уже пребывала в предынфарктном состоянии.
– Отвернулась бы, – проворчал, берясь за завязки брюк.
Троглодка фыркнула, но отвернулась.
Ирлан одним движением стянул брюки с портками, улегся на оказавшийся неожиданно теплым песок, прикрыл причинное место рубашкой.
Единственный факел больше чадил, чем давал свет, и в отбрасываемых тенях лицо девушки казалось темным – только глаза блестели.
Она обошла его по кругу, что-то шепча, потом положила горячую ладонь на лоб Ирлану и приказала:
– Спи.
Сон навалился неожиданно, точно по голове ударили, последней мыслью было: «Что-то в ней есть… загадочное».
9. Девятая
– Она его не убьет? – в третий раз поинтересовался Жарк, с содроганием прислушиваясь к доносившемуся с бархана пению. Умаявшиеся за день дерхи дрыхли около костра, двугорбыми тенями застыли верблюды, шумно вздыхали во сне мулы, уютно трещали поленья в огне.
– Ишь, как выводит, – с неодобрением проворчал Жарк и бросил с упреком наемнику: – Ты-то должен понимать, что она поет!
– Я похож на троглода? – вздернул брови Орикс.
Жарк оглядел лысую, в шрамах голову наемника и вынужден был признать, что нет. Но досада никуда не делась, а беспокойство о хозяине лишь возросло. Как он посмотрит в глаза матушке Ирлана, если не убережет ее сына?!
– Пойду проверю – не выдержал, поднялся.
Вспомнил о змеях. Замялся на границе светового круга. Оглянулся с надеждой на наемника – тот был не новичком в пустыне, даже песчаную бурю пережил, но Орикс сделал вид, что спит.
Жарк с завистью посмотрел на расслабленную фигуру охранника, сладко посапывающую на одеяле. Подискутировал с совестью. Выиграл. Кашлянул раз, другой. Громко предложил составить ему компанию. В ответ дождался лишь всхрапа. Разозлился. Хотел было потрясти негодяя за плечо, но вспомнил о шрамах – говорят убийца со сна может пришить даже родственника – и со вздохом шагнул в стылую темноту.