Анатомия счастья - стр. 26

Анита поймала нетерпеливый взгляд Маика. Все, решено. Больной, учащенно дыша, подписал отказ от госпитализации. Соседка успокоилась.

– Но если станет хуже, вызывайте нас снова, хорошо? – попросила Анита и кивнула ассистентам из службы спасения: могут быть свободны.

В сумерках возвращались через Кройцберг. Начало девятого. Надо добраться на подстанцию, сдать смену. И все, выходной. Маик стал ритмично нетерпеливо барабанить по рулю, как будто наигрывал мелодию.

– Кружку холодного «Йефера»[11], – объявил он.

Анита не отвечала. Обычно она так же быстро и просто, как Маик, забывала все, что произошло за смену, но только не сегодня. Воодушевление, которое сопровождало ее весь день после того, как ей удалось поместить герра Шмидта в клинику, сдулось, как сдувается резиновый батут в конце народных гуляний.

Еще и протокол осмотра надо написать. Она взяла планшет с формулярами, вписала номер вызова, имя и адрес герра Шмидта, в пункте «неврология» прочерк, напротив шкалы комы Глазго – прочерк, диагноз – эмфизема легких – крестик.

– Ты решила заколоть этот планшет шариковой ручкой? – спросил Маик.

– Иначе нижние копии никто не прочтет, – ответила Анита.

– Ты расстроена. Из-за Адриана, да? – поинтересовался Маик на следующем красном.

– С чего ты взял?

– Ох, Анита, – вздохнул Маик, – знаю я тебя, ты всегда печешься о таких людях.

– Опека тут ни при чем. Это было чисто профессиональное решение. Пару дней в интенсивной облегчили бы ему жизнь на год вперед.

– Кто его знает, может, этот Шмидт сам виноват: захотел домой к своим сигаретам и сбежал, самостоятельный не в меру, и все свалил на Адриана?

– Ты думаешь, герр Шмидт врет?

– А с каких пор все наши пациенты говорят только правду?

– Ладно, не будем портить вечер, завтра выходной.

– Да что такого особенного стряслось-то?

Анита засопела и продолжала писать протокол. На это раз спокойнее.

По окончании смены Анита и Маик вышли из здания подстанции. Маик собрался уже было отправиться в Мерингдамм в запланированную пивную, но Анита спросила:

– Слушай, ты извини, ты не обидишься, если я сегодня с тобой не пойду?

– Да выпить-то я и один могу. А почему ты не идешь? Неохота?

– Вообще-то, и я бы выпила. Но надо еще кое-что уладить, – ответила Анита.

Есть одна мысль. Идея. Точно, надо пойти, надо выяснить. Хотя никто там не ждет и рад не будет. Плевать, надо идти! Надо это сделать! Она желает знать правду! Повинуясь порыву, Анита пошла медленно и нерешительно в сторону Диффенбахштрассе, где раньше располагалось психиатрическое отделение клиники «Урбан», а несколько лет назад его перестроили в жилой квартал для статусных медиков. Для таких людей, как Хайди и Адриан.

Анита только дважды коротко заходила к Лукасу, Хайди и Адриану в их новую квартиру. Удивительно, но ей приходилось уже делать над собой усилие, чтобы по дороге на работу обойти это место стороной. Она изо всех сил избегала этого обновленного кирпичного, только что отпескоструенного фасада, этой двери с табличкой «Келер/Паульсен», хотя рука сама как будто тянулась к звонку. И вот теперь Анита стояла в темноте перед этой дверью и глядела прямо в видеокамеру домофона.

Секунда собраться с духом. И она нажала на звонок. Из домофона раздался изумленный голос:

– Мама?

Анита посмотрела в темную камеру. Черт ее разберет, работает она или нет, хоть бы где огонек горел.