Анатомия обмана - стр. 66
Ребятня слушала меня, разинув рты, что придало уверенности, и я как-то упустила из виду, что передо мной стоят дети. Воспоминания о том, как в свое время травили меня, вытеснили все прочие мысли. Мне захотелось отстоять Алису в солидарность всем девочкам, которых незаслуженно обижают.
– Эви, у меня еще урок, – нерешительно сказала Алиса, когда мы уже спускались на первый этаж.
– Ничего. Иногда можно прогулять. Только папе скажем, что я тебя забрала, а вот твоя учительница пусть поволнуется. Будет ей уроком, как не следить за детьми на перемене. Не понимаю, где ее черти носят?! Ты же первоклашка!
Только когда мы подошли к машине, я поняла, что у меня нет детского кресла. Ехать до пекарни всего ничего, но безопасность малышки – самое важное, потому я усадила ее на заднее сиденье и надежно пристегнула ремнем. Алиса была такой смирной, слушалась меня и стойко терпела, пока я обрабатывала антисептиком ранку на скуле.
– Кто эти мальчишки, которые тебя обижали? – спросила я, садясь за руль.
– Большие мальчики. Они из пятого уже. Тот, который рыжий – наш сосед. Это он подговаривает других. Папа говорит, что они бесятся, потому что слабаки, а так самотуржаются.
– Самотуржаются? – переспросила я, но потом сообразила и рассмеялась, – самоутверждаются?
– Ну да. Могут обижать только девочек. Но они меня не любят, потому что я – уродина…
Меня словно ударило током. Я сжала руль так сильно, что костяшки пальцев побелели. Воспоминания из прошлого вдруг заиграли новыми яркими красками:
– Жирная уродина! – крикнул мне вслед Илья, а когда я развернулась, достал изо рта жвачку и, целясь в волосы, швырнул ею в меня.
Я тряхнула головой, желая поскорее освободиться от этого наваждения.
– Твой папа знает, о чем говорит, – процедила я, но, взглянув в зеркало заднего вида на Алису, сменила тон. – Папа совершенно прав. Эти дураки задирают тебя только потому, что ты слабее. Не нужно иметь много смелости, чтобы оравой напасть на одну девочку. И еще: ты никакая не уродина. Твои очки – это ерунда. Ведь за них тебя дразнят, да?
– Они говорят, что я циклоп… – шмыгнула носом Алиса.
– Ну точно дураки! Циклоп – это чудовище с одним глазом. А что до очков, то, когда станешь постарше, сможешь вместо них носить линзы, хотя даже в очках ты милашка. Вот меня дразнили, потому что я была полной, а на лице постоянно вскакивали прыщи. А с этим куда сложнее, чем с очками. Мне хотелось похудеть, быть стройной, как другие девочки, но не получалось.
– Тебя тоже дразнили? – удивилась Алиса, совершенно позабыв, что собиралась заплакать.
– Еще как! Поэтому я тебя хорошо понимаю, детка… Но сейчас у нас есть дело поважнее, – я протянула Алисе свой мобильный, – позвони папе и скажи, что едешь со мной на работу.
Илья ждал нас у пекарни, нервно прохаживаясь по тротуару. Завидев мою машину, он бросил сигарету прямо под ноги и раздавил ее носком тяжелого ботинка. Естественно, ему не было никакого дела до того, кто будет убирать его окурки. Я притормозила и хотела выйти, чтобы открыть дверь Алисе, но Илья опередил. Он с такой силой распахнул дверцу машины, будто собирался ее вырвать.
– Что ты сделала с моей дочерью?! – прорычал он, вытаскивая Алису из машины. Я хотела все объяснить, выскочила на улицу, но Илья не позволил приблизиться, – Не подходи! Не смей!