Анатомия обмана - стр. 5

Когда Раисе Антоновне в безапелляционном порядке предложили уйти на пенсию, она восприняла это как личное оскорбление. Сейчас, спустя годы, я могу ее понять, ведь эта женщина всю жизнь отдала школе, а в итоге ей просто-напросто дали пинка под одно место. Однако, тогда я искренне ненавидела старуху.

Раисе Антоновне удалось настроить почти весь город против моего отца, а вместе с ним не принимали и меня с мамой. Про нашу семью распускали самые разные слухи, в магазинах пытались обсчитать, в аптеках не находили нужных лекарств, не пропускали на пешеходном переходе. Удивительно, но даже те, кто в последние годы работы Раисы Антоновны выступал против нее, ополчились на моего папу. Что это было? Стадное чувство – раз так большинство, то и мы поступим так же? Или неприятие нового? В любом случае первое время в Романовце было для нас тяжелым.

Прошло несколько месяцев, прежде чем горожане стали мало-помалу оттаивать к папе. Он преподавал историю, философию и обществознание, и новая должность не мешала ему оставаться прекрасным учителем. Он всегда проводил уроки интересно, придумывая самые разные «фишки», чтобы увлечь учеников, но главное – давал им свободу. Свободу выбора: учить предмет поверхностно ради оценки или углубленно для настоящих знаний; свободу слова: никогда не ругал за личное мнение и поощрял откровенность, даже если ученик в чем-то переходил черту. Папа видел в каждом ученике не ребенка, а личность.

Первое время родители учеников не понимали такого подхода. Привыкшие к строгости и извечной правильности только учителя, они боялись, что их дети могут распоясаться, однако вышло наоборот. Уже в конце первого полугодия показатели успеваемости возросли, причем по всем предметам. Благодаря папиным усилиям школе выделили дополнительный бюджет на покупку новой мебели. До этого ученики сидели за партами, за которыми когда-то сидели их родители. А спустя год после нашего переезда произошло то, что окончательно расположило всех к папе: Раиса Антоновна уснула крепким сном, а утром так и не проснулась. Вместе с учениками папа помог сыну бывшей директрисы организовать ее торжественные проводы. Он лично обзвонил всех ее бывших учеников, чьи телефоны сумел найти, и собрал их на прощальную церемонию, где произнес трогательную речь.

Я помню, как сидела в первом ряду, украдкой смахивая слезы от проникновенных слов, которые сумел подобрать папа. Я так им гордилась и искренне радовалась тому, что другие учителя, ученики и их родители его полюбили. К маме в городе тоже изменилось отношение. Ее по-настоящему зауважали и поддержали, когда она решилась открыть свою небольшую пекарню-кафе. Единственное, что оставалось неизменным – это отношение сверстников ко мне.

Я была полной девочкой с очень жирной кожей, из-за чего весь мой лоб покрывали противные мелкие прыщики. Чего я только ни пробовала – мне ничего не помогало стать такой же привлекательной, как другие девчонки. Мама водила меня по врачам, я постоянно сдавала анализы, пила какие-то травяные настои и гомеопатические таблетки, но все было впустую.

Эти проблемы начались у меня как раз во время переезда. Взросление и стресс сыграли злую шутку, превратив меня из милой девочки в неказистого подростка. Из-за неуверенности в себе я стала очень замкнутой и молчаливой. Все свободное время я проводила за компьютером, переписываясь в соцсетях с бывшими одноклассниками, но со временем это общение сошло на нет. Старым друзьям я стала неинтересна, а новых не обрела.