Аналитика как интеллектуальное оружие - стр. 77
Таким образом, их способность прямо и косвенно участвовать в формировании политики и готовность американских политиков обращаться к ним за советом приводят к выводу, что эти центры оказывают сильнейшее воздействие на формирование государственной политики США.
Среди аналитических инструментов международного уровня активно используются технологии «цветных революций», отработанные «фабриками мысли» на территории бывшей Югославии.
Крупным специалистом по неправительственным организациям и идеологом ненасильственных революций является Джин Шарп, такой себе скромный старичок из Бостона. Именно ему принадлежит первородство по поводу идей организации ненасильственного сопротивления и революций на территориях других стран. Там, где есть власть, всегда есть недовольство некоторой части населения, которым можно успешно управлять. По его сценариям запускались механизмы дестабилизации в Сербии, Грузии, Украине, Белоруссии.
В Югославии национал-предателями была проведена срежиссированная заокеанскими специалистами «революция 2000», без неё было бы невозможно провести аннексию Косово. Сейчас уже известно, что ЦРУ выделено около 70 млн долл. на организацию государственного переворота. Не меньшие суммы были предоставлены спецслужбами ряда государств – членов НАТО и неправительственными организациями Сербии. Непосредственно по приказу М. Олбрайт под крышей посольства США в Белграде было создано секретное «Американское бюро по югославским делам», оно вело работу по организации «цветного» путча и практически руководило всеми действиями оппозиции (см. материалы интернет-ресурса http://versii.com/news/149377/).
Сербия стала испытательным полигоном отработки методики проведения «цветных революций» для устранения лидеров государств, защищавших национальные интересы и государственный суверенитет от американско-натовского диктата. Потом уже автоматически к власти приводились марионеточные режимы, послушно исполнявшие указания куратора из американского посольства. Уже после Белграда были Тбилиси, Киев, Бишкек, но там апробированная схема лишь минимально менялась. Как правило, вашингтонские наставники избегали вносить сколько-нибудь значимые изменения, о чём свидетельствует, например, клонирование «Отпора» как главного ударного отряда по набору маргиналов и неонацистов для участия в массовых беспорядках. Как и в Сербии, ни один их этих мятежей не достиг бы результата, если бы не прямое предательство внутри правящей элиты.
Активизация экспансионистской политики была вызвана опасениями утверждения реального европейского единства «от Дублина до Владивостока». А это единство издавна противоречит геополитическим устремлениям как Лондона, так и США.
В своё время Павел I заплатил не только короной, но и жизнью за намерение создать с Бонапартом континентальный блок, сводивший на нет английскую политику контроля над Европой с помощью системы сдержек и противовесов. Когда русско-французский союз стал делом ближайшего времени, премьер-министр Питт отдал указание послу в Петербурге Уитворту, который одновременно являлся резидентом разведслужбы, заняться подготовкой свержения российского императора, на что были выделены крупные средства. Действовать Питту и Уитворту было проще, чем Олбрайт, – вместо организации массовых акций под телекамеры и захвата Союзной скупщины достаточно было ограничиться финансированием графа Палена и недовольных гвардейских офицеров. Чем всё закончилось, хорошо известно.