Аналитика как интеллектуальное оружие - стр. 108
Аналогичная ситуация возникает и в китайско-индийских отношениях. Индия тоже является потенциальным конкурентом США, значит здесь уже можно убить сразу трёх зайцев. Политика стравливания России и Индии с Китаем направлена на то, чтобы мы во взаимном противостоянии ослабляли друг друга, а Запад был бы на коне. Это старый, но отнюдь не добрый принцип – divide et impera (лат. «разделяй и властвуй»). Если представить на минуту, какую мощь и геополитическое влияние имел бы военно-политический союз России, Индии и Китая, то понятно, что этот союз смог бы держать у себя контрольный пакет на мирное сосуществование. Это очень хорошо понимает Запад, поэтому он всеми силами пытается предотвратить подобный союз, внедряя в массовое сознание миф о китайской угрозе.
По-моему, России необходимо вступить в долгосрочный и тесный военно-политический и экономический союз с Китаем в глобальном геополитическом противостоянии России, Востока и Запада. Союз этот будет чисто оборонительным. Ведь не Китай же с Россией расширяют НАТО и экспортируют по всему миру свою модель демократии, форму правления и ценности, а Запад, прежде всего, США.
Требует отдельного рассмотрения иудейская аналитическая традиция, её тоже можно условно отнести к восточным. Для этого проведём небольшой культурологический экскурс и попытаемся восстановить исторический контекст, сравнив иудейскую традицию с китайской. При всей необычности сближения и сравнивания их семантических, смысловых полей, этот подход не лишён некоторых разумных оснований.
При всём кажущемся географическом и концептуальном различии этих двух интеллектуально-аналитических традиций их роднит весьма многое. Обе эти традиции достаточно закрыты, национально-герметичны: – они не стремились получить сколько-нибудь существенного распространения в других народах, да, похоже, и не нуждаются в этом.
Иудейская традиция имеет полностью разработанную и открыто опубликованную аналитически корректную концепцию мира – «Книга Зогара», «Сефирот», «Каббала», «Ключи Соломона» и т. д. [Холл 94]. По общепризнанному мнению специалистов, обе эти традиции не имеют писаного кода правил (формализованной национальной мудрости), не нуждаются в этом, но приспосабливаются к обстоятельствам, порождая необходимые (прежде всего идеологические) формы, и обе предельно плюралистичны. В их рамках есть различные идеологические формы, подчас не связанные воедино даже сакральным контекстом (от утончённейшей мистики до этно-фашизма). Обе традиции отрицают личное бессмертие или, по крайней мере, не актуализируют метапсихоз в своих семантических полях, что являлось и является общим местом у Древних Египтян, христиан всех конфессий, индоарийцев, буддистов, тибетцев, японцев-синтоистов. Обе традиции признают выше человека и народа некоторую высшую силу (Яхве – Всебог и стихии, Воля Небес), постигаемую через традицию, что ярко выражено в Торе, иррациональных поучениях Конфуция.