Анаконда, глотающая живьем - стр. 16
…Женские голоса за дверью прогнали видение. Но образ Ильи Тараканова так и стоял в глазах. И тут вдруг подумалось, что Непрокин Фёдор Ильич чем-то напоминает Тараканова. И если б не разные фамилии, то всё совпало бы – тот же тяжелый взгляд, те же повадки. При этом выходит, что сын живодера – медик. По рассказам односельчан Федька вроде бы тоже куда-то поступал и где-то что-то закончил. Уж не медицинский ли?
Лазовский посмотрел на часы, потом поднял трубку и набрал номер.
– Адвокатская палата слушает, – сказал женский голос.
– Лазовский беспокоит. Как с моим заявлением?
– Вам отказано, – ответила дама. – У вас нет оснований претендовать…
Отказ был голословным, и Лазовский возмутился. Однако дама не захотела его слушать, сославшись на занятость.
Лазовский вновь набрал номер и продолжил доказывать свою правоту.
– У вас отсутствует необходимый стаж, – стояла на своем дама. – Согласно справке УВД, вы занимали должность старшего дознавателя. Из этого следует…
– Из этого ничего не следует, – оборвал ее Лазовский. – Я занимал не только эту должность, но и служил в ОМОНе, а также был следователем…
– Вы были дознавателем… Впрочем, приезжайте к президенту и задавайте ему свои вопросы…
– Надеюсь, не к президенту страны?
– К президенту адвокатской палаты. Сегодня его уже нет, так что завтра, пожалуйста.
***
Гусев с Телегиным ходили по отделу полиции, заглядывая по пути в кабинеты, и в коридоре столкнулись с Брызгаловым. Тот сразу разинул рот.
– Вам что – делать нечего?! Бродите, как сладкая парочка! У тебя что, Телегин, все преступления раскрыты?
Телегин молчал.
– А ты, Гусев? Ты же следователь! У тебя дела плачут в сейфе…
– Мы деньги собираем, – произнес Гусев и добавил: – С вас причитается, товарищ полковник…
– Чего?!
– Он же работал у нас, Барабанов…
– Ты еще будешь меня учить?! Кто ты такой?!
– А ты? – удивился Гусев.
– Нет, ты скажи, кто ты такой?!
– А ты кто такой?
– Нет, кто ты такой, а?!
Мимо сновали сотрудники. Концерт с участием начальника и сладкой парочки набирал обороты и грозил перерасти в побоище, поскольку Брызгалов уже начал махать руками перед носом у Гусева, а затем уцепил его пятерней за лацкан пиджака.
– Клешни убери…
Следователь перехватил ладонь Брызгалова.
– С вас сто рублей, товарищ полковник, – напомнил Телегин и протянул руку.
– Чтоб сегодня же духу вашего не было в отделе! – орал полковник.
Развернувшись, он шагнул коридором к выходу.
***
Жил-был мужик. И вдруг не стало его. Гусев с Телегиным таращились на свежий могильный холмик, на котором рабочие устанавливали деревянный крест. Оглянувшись, Гусев заметил Лазовского и молча кивнул ему. А потом подошел и заговорил – где работаешь, как живешь…
– Живу, – ответил Георгий. – Сам-то как?
– Если сказать хорошо – не поверишь…
– И всё же.
– Существуем помаленьку.
Телегин приблизился к ним и протянул руку Лазовскому.
– Если б они подменили его, то он был бы жив… – продолжил Гусев. – Дежурный виноват. Представь, ты дежуришь в изоляторе, а тебе привозят родного сына…
Народ тем временем потянулся к выходу с кладбища. Лазовский знал старшину Барабанова с первых дней службы. Оба они поступили тогда в милицию на должности рядовых милиционеров и вместе патрулировали – в пешем порядке или на машине. Потом Георгий поступил в юридический, и пути их разошлись.