Аморалис - стр. 13
– Многих. – кивнул он, делая глубокий вдох. Понял, видимо, что я не простой водитель, раз на попятную пошел.
– А убивать приходилось?..
Подлокотник натужно захрипел под ручищей бугая. Губы поджались, он бросил взгляд на магнитолу и тихо сказал:
– Нет…
– Как тебя хоть зовут?
– Меня не зовут, я сам прихожу! – огрызнулся он и тут же смягчился, будто вспомнил что-то очень приятное. – Михей я.
В его голосе послышалось тепло. Как бы спросить-то теперь? Это точно не имя, но вот что…
– Имя своё любишь?
– Не, я дочку вспомнил. Она у меня тоже всегда «сама приходит», – улыбнулся, но тут же поджал губы.
– С ней всё хорошо? – вот похоже и зацепка. Дочку он любит, сразу видно.
– Теперь уже будет хорошо.
– Так Михей, рассказывай. Как ты докатился до такой жизни? Избивал, убивал… Не стыдно перед дочкой-то? – укоряюще спросил я.
– Не стыдно! Был бы выбор, я бы этих мразей заново пришил! – взорвался мужик, резко расслабившись и, казалось, постарев лет на десять.
Всё, решено. В топку Михея. В нем ничего святого нет, раз перед дочкой не стыдно…
– Моя Геля больна. У неё кистозный фиброз. Дочка практически жила в больнице, а это не дешево! Ей были нужны новые легкие, и теперь они у неё есть. Вези меня куда хочешь, пацан. Мне уже ничего не страшно, – я начал плавно разворачиваться.
– То есть ты всё делал ради дочери? – твою ж мать! Всё так просто было то, а.
– Коллекторы – самый простой способ получения быстрых денег. Ну как простой… Это очень громкое слово. Мне была важна скорость. Геля она… Она с рождения болеет. Мы с женой работали на нормальных работах и первое время на лечение хватало, а потом Геле стало хуже. Срочно нужна была операция. Первая, вторая, третья… Мы продали квартиру и машину, купив себе небольшой трейлер, чтобы где-то жить… Этого не хватило. И тогда я начал делать то, что делал. Я сожалею, правда! Но моя жизнь куда как менее важна, чем её жизнь. Я уже пожил, она нет.
Михей замолчал и я вдавил газ в пол. Какое же тяжелое, мать его, решение! И что, что я должен делать, что?! Скорость перевалила за сто шестьдесят и я, резко затормозив, развернулся.
– Слушай, мужик, скажи. Будь у тебя возможность прожить эту же жизнь, но по другому, ты бы как поступил? – очень спокойно, излишне спокойно спросил я, про себя молясь: “пожалуйста, скажи, что ты поступил бы так же…”. Ведь я, как и положено трусливому говнюку, очень хотел заглушить глас совести…
– Я бы нашел другой выход. Дочка, она ведь нуждается во мне, а это… Это билет в один конец, я сразу это знал, – спокойно сказал он.
Резко нажав на тормоз, я буркнул:
– Приехали.
– О, вот и он. Конец.
– Прости, мужик, у нас правила… Прости, ради бога. – начал практически умолять я. “Отвратительно! Ужасно! Ненавижу такие дни, ненавижу!”
– Прощаю, – сказал он выходя из машины. – Главное – с Гелей всё будет хорошо.
Последнее, что сказал он заходя в ворота:
– Спасибо… – на лице промелькнуло облегчение пополам с отчаянием.
За ним захлопнулись ворота ада.
– Ваша девочка совершенно здорова! – с улыбкой промолвила Элеонора Изольдовна, семейный психолог, к которой привели Даяну. Она провела полный осмотр, задала десять тысяч вопросов и выяснила, что с психическим здоровьем у девочки все более чем прекрасно. Умна не по годам, это да. Но разве это повод вести к психологу? Да, фантазирует немало. Так это тоже ни разу не повод. Умерших родственников дети видят довольно часто.