Амир. Цена одной ночи - стр. 20

Не оборачивается.

− Я не понравилась твоей маме. – Нина огорчённо свешивает голову на грудь.

Подходит ближе. Заглядывает в глаза.

И внутри всё щемить начинает. Как будто предаю её снова и снова. Защитить не могу.

− Не переживай, она свыкнется. – Приобнимаю за плечи.

Неотрывно смотрю в леденящий омут. И сам мурашками покрываюсь.

Не понимаю, почему сейчас так сложно. Как будто после той ночи любви что-то надломилось между нами. Треснуло.

И понять не могу, в чём дело.

Нина кивает. Выворачивается из объятий, выглядя при этом осунувшейся. Грустной.

Рассматривает фотографии на стенах. Умиляется при взгляде на старую фотокарточку с моим изображением.

И губками причмокивает.

− Ты здесь такой милый. Сколько тебе здесь? Наверное, около трёх?

− Два года десять месяцев. – Мама вплывает в гостиную, держа заварочный чайник с блюдцем и чашкой на подносе.

Стреляет в Нину злым взглядом. С перчинкой.

Таким властным, от которого волоски на руках встают дыбом.

− А вы разбираетесь в возрастах детей? – Расставляет приборы на столе.

Совершенно не смотрит на нас, но я чувствую в её вопросе подвох. И ноздри опасно расширяются.

− Мало кто сможет определить по старой фотокарточке возраст ребёнка. Пожалуй… - Мечет в Нину взгляд, полный льда. – Только тот, кто сам имеет маленького ребёнка. Примерно этого же возраста.

− Очень тонкое замечание, - моя невеста не теряется.

Непринуждённо пожимает плечиками. Одаривает мою мать спокойной улыбкой.

И за столом устраивается.

− Я и правда около года ухаживала за крохотной девочкой близкой подруги. Пока та проходила серьёзный курс лечения в клинике.

− О, как интересно. – В голосе мамули сквозит холодность.

Разливает ароматный чай по чашкам. Даже не смотрит в мою сторону.

И, кому-то могло бы показаться, что она искренне интересуется моей невестой.

Нина удовлетворённо кивает. Попалась на удочку.

Думает, что сумела произвести впечатление, но мне отчего-то кажется, что на этом моя родительница не успокоится.

Продолжит проверку.

− А как зовут малышку? Сколько ей?

− Кира. Я растила её с грудничкового возраста… - Тонкая лапка Нинули ложится на моё плечо.

Коготки врезаются в кожу.

Она нервничает, но старается не показать этого.

− А сейчас она с матерью? – Огромный кусок торта плюхается на моё блюдце.

Чтобы я ел, видимо. И не отвлекался на разговоры. Не встревал.

− Да… - Ответ девушки не кажется уверенным. – К чему эти странные вопросы?

Поворачивается ко мне. Прожигает взглядом.

В уголках глаз стоят слёзы. Нижняя губка дрожит.

И у меня внутри всё переворачивается. Жжёт от несправедливости.

− Да просто так. – Мамуля замирает на мгновение.

Улыбается. Смотрит на мою невесту с каким-то странным блеском в глазах.

И у меня нехорошее предчувствие закрадывается.

− Просто я знаю, что ты заказывала торт на годик Киры. – Говорит какие-то непонятные вещи. – Очень вкусный был, да? А главное, чужой…

Удовлетворённо выдыхает. Плюхает блюдце с тортом перед Ниной.

И расплывается в улыбке. Ядовитой. Змеиной.

Чёрт. Что вообще происходит?

− Я…Я не понимаю… - Ниночка лепечет. – Вы меня с кем-то путаете.

Тяжело дышит, отчего её грудь часто вздымается. Взмахивает длинными ресницами подобно бабочке. Вот-вот улетит.

Избежит этого странного разговора с моей матерью.

− Да ладно? – Мамуля криво ухмыляется. Рисует оскал на лице. Злой. Жестокий.