Американ (бэд) бой - стр. 24
— Ваша помолвка, что бы она ни значила, определенно благотворно на тебя влияет, Майк. Впервые вижу, чтобы ты возвращался домой до полуночи и трезвый, — заметила мама строгого режима, чинно опускаясь в кресло у кофейного столика.
Почти незаметно махнув ладонью и чуть склонив голову, Светлана то ли пригласила нас присесть тоже, то ли приказала. Все-таки есть в ней что-то такое царственно-властное. Даже без прямых указаний она каким-то магическим образом управляет окружением. Мы как бандерлоги вокруг удава собираемся, рассаживаясь рядом, а из кухни уже несут большой кофейник с прочими прибамбасами для нашей маленькой компании.
— Тему совещания обозначите, или это экзамен на смекалку? — проигнорировав жирный намек на свою безалаберную жизнь, спросил Майк.
— Судя по тому, что я вчера от вас услышала, вы затягиваете с датой свадьбы, занимаясь менее важными делами. Поэтому мы с папой решили не полагаться на вашу прокрастинацию, и прикинули пару дат. Вы можете выбрать любую, — с готовностью ответила Света, выкладывая перед нами календарь с двумя обведенными красными чернилами числами в июле и августе.
— Какие интересные у вас понятия о свободе выбора, — буркнул Майк, зачем-то схватив мою ладонь и сжав в своей лапе.
Я, в отличие от него, совершенно не нервничаю. Это всего лишь четвертые обсуждения торжества в моей жизни. И из всех наименее волнительные, так как на этот раз финал мне уже известен.
— Добро пожаловать в Россию, детка! — хмыкнула Светлана, разумеется, не собираясь объяснять свое решение установить нам дедлайн на регистрацию.
— Пап, дай знак, если тебя тут держат насильно, — не удержался и Майк, чтобы не съязвить.
Джек хоть и был душкой в кругу друзей и родственников, но за пределами личной жизни старший Лоури клыкаст и зубаст.
— Тринадцатое августа, — решила я заканчивать эту милую перебранку, ткнув пальцем в последнюю дату.
И понеслась… платье, фотосессия, ресторан, каравай… Света и Джек с таким энтузиазмом начали планировать торжество, что я действительно почувствовала себя беременной с ужасным токсикозом и бледностью лица, будто у меня вся кровь схлынула к репродуктивным органам.
Старшие Лоури все больше накидывали деталей, местами споря друг с другом, а мы с Майком всё ближе прижимались друг другу. Скорее всего, от страха, что даже если мы откроемся, нас это уже не спасет. Поплывет наша лодочка “любви” в бескрайний океан со штормами в десять баллов, а наши предки с умиленными улыбками и слезами счастья на глазах с радостью помашут нам платочками…
— Ты открыла ящик Пандоры, крошка Женя, — прошептал мне Майк, нежно зарывшись носом в мои волосы над ухом.
Чертовы мурашки оттоптали мне все нервные окончания, рассыпавшись по плечам и шее от его теплого дыхания и мурчащего шепота.
— Женя, может, тебе еды? Или лучше капельницу? Что-то ты бледная такая, — попалась моя перепуганная физиономия в обзор мамы строгого режима.
— Нет… я… просто устала и хотела бы пойти наверх, извините, — осенило меня, что, в отличие от Майка, у меня есть “диагноз”, с которым мне простительно практически всё.
— Я провожу тебя, милая, — обрадовался и Майк, осознав, что тоже может использовать мою выдуманную беременность в корыстных целях.
— Да, конечно… — немного растерянно кивнула Света. — Но завтра ты от меня не отвертишься, дорогая!