Амалин век - стр. 21

Мария смотрела на чертеж, не понимая деталей, но восхищаясь тем, как уверенно сын о нем рассказывает.

– Ты сам это придумал? – тихо спросила она.

Давид засмеялся.

– Не совсем. Нина Петровна меня подтолкнула, ну а дальше – книги, практика. Тут же, если хочешь чего-то добиться, надо головой работать, не только руками.

Мать покачала головой, глядя на него. В ее глазах застыло восхищение, смешанное с болью.

– А можно я помогу? – неожиданно произнес Детлеф, указывая на чертеж.

Давид удивленно посмотрел на отчима.

– Вы в чертежах разбираетесь?

– Ну, немного. В детстве отец меня научил… – Детлеф неуверенно улыбнулся.

– Тогда давайте! – оживился Давид. – Вон там детали.

Детлеф, ощутив добродушный тон пасынка, сразу включился в работу.

Мария села на деревянный ящик, наблюдая за тем, как ее сын и муж обсуждают что-то у верстака. Впервые за долгое время она почувствовала слабый, но ясный огонек надежды.

"Может, еще не все потеряно," – подумала она, сжимая в руках чертеж, который сын ей отдал.

Потом тройка прямиком направилась в столовую. Давиду очень хотелось познакомить родителей с другом Ахатом.

Правда, пообщаться им не удалось. На кухне сегодня был полный аврал: варили, жарили и парили не только для своих, но и для многочисленных гостей ярмарки. Повар Назарий, выкроив минутку времени, подсел к Шмидтам с тарелкой еще горячих пирожков с картошкой и тремя кружками компота.

– Побалуйте себе, я зробив це сам, – предложил он, вытирая тыльной стороной ладони выступивший пот с покрасневшего от работы лица.

– У вас очень хорошо тесто получилось, – сказала Мария на немецком.

Давид перевел, погладив мамину руку, посмотрел ей в глаза и тихо добавил:

– Ну мама, у твоих штрудлей тесто лучше получается. Правда!?

– О! – пробасил одессит, услышав знакомое слово. – Штрудель! Я теж можу їх спекти. Делов-то: яблоки, мука да корица.

– Какие яблоки? – очень удивился Давид.

– Ну які вони! Ті шо в рулоні. Пироги з яблуками.

– Да нет же! – возразил Давид, рассмеявшись. – В наших штрудлях яблоками и не пахнет.

Он перевел разговор родителям, и все трое весело рассмеялись.

– Штрудли – это тушеное мясо с квашеной капустой, картошкой и сверху с парными рулетиками из теста, – пояснил Давид, воочию представляя себе, как мама подает на стол его любимое блюдо. Воспоминание было таким ярким, что казалось, он почти чувствовал аромат свежих штрудлей, витающий по дому. – Кушать можно без хлеба. Вместо хлеба эти самые штрудли.

– Жити століттям, вчитися століттям! – сказал на прощание, вставая из-за стола Назарий. – Запитайте у мами рецепт цих штруделів, ми будемо робити їх для цілого радгоспу.

Мария улыбнулась, слегка смущенная этим предложением, но в глубине души ей было приятно, что любимое семейное блюдо теперь могло стать частью жизни сына и его новых друзей.

Сидя за столом и с умилением поедая угощение повара, Давид заметил, что отчим нервничает и ерзает на своем месте.

– Что-то не так? – напрямую спросил он Детлефа, пристально глядя ему в глаза.

– Да нам на ярмарке надо кое-что купить, – замялся отчим, по привычке потерев колено. – Боюсь, что разберут, пока мы тут сидим.

Давид улыбнулся и махнул рукой, словно разгоняя его беспокойство:

– Не переживай! Год был урожайным, на всех хватит. Не в лавках, так на складе найдем все, что вам надо. Тут уж без вопросов.