АльteRNatива - стр. 3
Это подействовало, и козёл двинулся навстречу.
– Кто лох? – вызывающе спросил он, по-бараньи выпятив лоб.
Вместо ответа, я двумя руками схватил его за шею и с размаху ударил коленом под дых. От неожиданности он не успел заслониться, и удар пришёлся прямо в «солнышко». Хватая ртом воздух, коренастый опустился на землю и скорчился.
Друзья терпилы оторопело молчали, я взял Толстого под локоть и увёл в столовку.
В помещении пахло выпечкой и повидлом. Как я и предполагал, на полдник не было ничего примечательного – ватрушка с вареньем и стакан молока. Стоило ради этого вообще делать отдельное посещение столовки?
В большом зале, в шахматном порядке были расставлены квадратные столы, каждый из которых был рассчитан на четверых. Половина столовой была уже пуста. В некоторых местах сидели малознакомые нам пацаны и тёлки. Парни из нашей банды всегда занимали места в глубине зала.
Когда мы подходили к своим, Толстый недовольно пробурчал:
– Зря ты вмешался, я должен был сам ему жопу надрать.
– Ладно, в следующий раз будет твоя очередь, – рассеяно отозвался я.
Мы уселись за стол с двумя нетронутыми порциями полдника, за соседним столом вальяжно потягивали молоко наши друзья. Чудо-тварь пригубил стакан с таким видом, будто пил дорогое вино.
Он спросил:
– Выспался, Смык?
Чаще всего мы называли его сокращённо – Чет. Как я уже говорил, Коля Чехов не обижался на своё погоняло, но, во-первых, всегда говорить «Чудо-тварь» было не очень удобно, а во-вторых, мы старались не произносить это при посторонних, потому что люди непосвящённые могли бы воспринять слово «тварь» как уничижительное, что могло породить пренебрежительное отношение к Чету, который никогда не прощал обид. Он вообще был злой и к тому же самый сильный из нас. И когда я упомянул, что Толстый приходя в ярость мог натворить плохих дел, то это по сравнению с тем на что был способен Чудо-тварь, сошло бы за детскую шалость.
Чет был старше всех, но учился с нами в одном классе, потому что в младшей школе его оставляли на второй год.
Он был высокий, широкий в плечах и с крепкими, почти как у взрослого мужчины, мышцами. У него было идеальное зрение, и он всегда стригся наголо. Позапрошлой зимой в нашей школе произошла трагедия – один старшеклассник провалился в открытый канализационный люк. При падении он сломал шею и умер.
Официальной версией был несчастный случай, но мы подозревали, что дело не обошлось без Чудо-твари. Тот старшеклассник незадолго до смерти прилюдно унизил Колю Чехова, который не был тогда ещё таким сильным и не мог ответить на оскорбление. Он лишь пробурчал себе под нос нечто вроде: «посмотрим ещё, кто из нас лох», а через несколько недель тот парень упал в колодец.
Конечно, быть может, мы и ошибаемся, Чет ведь никогда об этом не рассказывал, да и мы не обсуждали тот случай, даже между собой. Но было в нём много такого, что пугало иногда до дрожи в коленках. И как бы ни были мы привязаны друг к другу, а страх к потаённой жестокости Чудо-твари никогда не отпускал до конца никого из нас.
– Спасибо, что не стал меня будить, Чет, – сказал я, усаживаясь за стол.
Найдя в моих словах нечто смешное, Чудо-тварь заржал как конь.
Самсон задумчиво смотрел в окно. Он как и остальные уже давно поел и теперь просто сидел и пялился по сторонам, изображая из себя какого-то киношного бандюгу.