Алрой - стр. 19

Но над пафосом и фантазией смеются простота и реальность. Раздался крик. Алрой обернулся. Разбойники-курды схватили и связали его.

4.3

Подгоняя пленника, разбойники поспешили вдоль главной городской улицы. Дойдя до ее конца, они свернули к ионическому храму. Пейзаж становился все менее привлекательным. Сохранившиеся постройки попадались реже, преобладали развалины. Картины великолепия сменялись видом разорения.

Ярок и короток закат на востоке. Слабеет, розовеет багровый цвет. Почернели дальние башни, но различимы на небосводе, не слились с ним. Бледная пока луна похожа на маленькое облако, колеблется его призрачный свет.

Лиходеи со своей живой добычей обогнули храм и направились к большому овальному зданию, изрядно побитому веками. От крыши до фундамента стену его украшала широкая трещина.

За стеной находился большой амфитеатр, лунный свет увеличивал его размеры. Внизу в центре расположилась группа людей. В стороне стояли лошади и верблюды. Люди были заняты пиршеством. Они сидели на циновках и коврах, пили и ели. Лица жестоки, веселы и красны от света и жара горящего костра. Головы повязаны платками, просторная одежда, много оружия.

“Лазутчик!” – провозгласил один из пленителей Алроя, вытолкнув последнего на середину большого ковра, где сидел атаман банды.

“Повесить его!” – небрежно бросил владыка, не глядя в сторону жертвы.

“Это вино великолепно, или я не истинный мусульманин, о могущественный Шерира!” – вполне юмористически заметил один из авторитетов в разбойничьей иерархии, обращаясь к атаману – “Однако, мы были бы несправедливо жестоки, столь поспешно применяя крайнюю меру. Подвергнем его пыткам, глядишь, и узнаем что-нибудь полезное”.

“На твое усмотрение, Кислох”, – ответил Шерира. “Эй, ты откуда взялся? Молчит. Ясно: лазутчик. Петли ему не избежать!” – добавил атаман.

Разбойники развязали пленника, намереваясь сделать веревке иное употребление. Тут вмешался один из проницательных соратников Шериры.

“Лазутчики не молчат, отвечают. Этот больше походит на переряженного торговца”.

“В таком случае при нем должны быть драгоценности. Спрятаны в одежде, скажем. Надо обыскать его”, – выступил с новым планом Кислох.

“Так обыщите его!” – нетерпеливо выкрикнул Шерира, – “Делайте что хотите, только подайте-ка мне еще бутылку! Это греческое вино – лучший из трофеев. Эй, там, не спите! Разожгите посильнее огонь! А ты, Кислох, противник жестокости, не вешай его, а зажарь!” – расхохотавшись, закончил Шерира.

Разбойники приготовились обыскивать Алроя. Тот заголосил: “О, друзья мои! Да, да, друзья! Отчего нам не быть друзьями? Пощадите меня! Я молод, беден и ни в чем не повинен! Я не лазутчик и не торговец. Я пилигрим!”

“Пилигрим, пилигрим, – передразнил Шерира, – все лазутчики – пилигримы!”

“Он говорит слишком складно, чтоб говорить правду”, – подал очередную мысль Кислох.

“Говоруны, как правило, – лжецы!” – провозгласил Шерира.

“Потому-то Кислох самый красноречивый среди нас!” – заметил один из разбойников.

“Рискованная шутка. Веселье доведет от вина до кинжала!” – парировал Кислох.

“Кончайте свару! Обыщите вы его, наконец?” – вмешался Шерира.

Разбойники схватили Алроя, стали обыскивать.

“Атаман! У него на груди спрятана драгоценная вещица!”

“Ты был прав, Кислох!” – примирительно похвалил шутник.