Аллея всех храбрецов - стр. 40
– Так у тебя и программы нет…
– Ничего, поговорю.
И Сева уходил, оставляя кавардак в сознании собеседников.
– Долго он здесь не продержится.
Однако на этот раз Сева был встречен словно желанный гость.
Сева пришёл, – веселились «сапоги». – Великий машинист – Сева. Лучшие годы провёл с вычислительной машиной.
Сева улыбался, но настороженно смотрел.
– Отчего ты не женишься, Севка? – начинал в нетерпении Игунин.
– Ему некогда, – подключался Семёнов, – он и ночи проводит с машиной. Отчего, скажи, ты работаешь по ночам?
– По ночам никто не мешает, – отвечал Сева скромно. Но «сапогов» это только возбуждало.
– Может лучше, чтобы мешали? Чтобы кто-то ворочался под боком и повторял: ну, Сева, ну, Себастьян?
– Тебе обязательно нужно жениться. У тебя будет куча детей.
– Детей и аспирантов.
– Детей, аспирантов, аспиранток, детей от аспиранток. Одним словом, масса детей.
– Тебе обязательно нужно жениться.
– Непременно. Не задумываясь. Ведь настоящие учёные женятся на домработницах и страдают из-за несоответствия интересов. А отчего? Времени у них, видите ли, не хватает. А рядом девка с крутыми бёдрами, у которой одни солдаты в голове.
Шум и смех не остались незамеченными. Зашёл Вася – Мешок Сказок. «Словно бабочки на огонь», – подумал Мокашов.
Появление Васи Мешка Сказок вызвало в комнате новый взрыв энтузиазма.
– Ещё один холостячок пришёл набираться опыта, – веселились «сапоги». – Платный совет? Фирма гарантирует.
– Вася, вам нравится Леночка?
– Это которая?
– Он Леночки не знает. А тебе, Себастьян?
– А что в ней хорошего?
– Мне кажется, и ты от эталона далёк.
– Ну, нет, – комментировал Семёнов, – к себе всегда лучше относишься. Эти холостяки непременно придирчивы. Создают себе абстрактный образ и ругают за то, что жизнь далека от выдуманного.
И так трёп-трёпом, пока Сева не завёлся. Причём досталось в основном Мешку Сказок. «Злющий и шуток не понимает». Сева поправлял поминутно сильные, с толстыми стёклами очки, махал руками и брызгал слюной. Глаза его сделались маленькими, колючими, а лицо Васи пятнами пошло.
– Знаете что? Конструктивное предложение, – не выдержал, наконец, Семёнов, – валите-ка вы оба отсюда и не появляйтесь больше вдвоём. И прочтите надпись в соседней комнате.
У соседей, знал уже Мокашов, висело над телефоном: «Разговоры, не связанные со служебной необходимостью, в рабочее время ЗАПРЕЩЕНЫ».
– Дело в том, – начал было Сева, но Семёнов его оборвал:
– Давай, давай…
И Сева, обидевшись, ушёл.
– Надоели гуси, сил нет, – сказал откидываясь Семёнов.
– Сапог, ты почти что сотрудника вытурил, продолжателя…
– Действительно, вот уйдёшь, а Сева такое здесь наворотит. Послушай, – сказал вдруг Семёнов, обращаясь к Мокашову, – а давай я над тобой наставничество возьму. Мы с тобой проведём серию тематических бесед. О «нечистой силе». О том, что Сева, например, нагородил с навигацией?
– А что? – не удержался Игунин.
– Не учёл сноса от двигателей.
То, что теперь переделывали расчётчицы и Вадим, и составляло последний промах Севы. Суть автономной навигации заключалась в самообслуживании – определении маршрута межпланетной станции бортовыми средствами. Получить точность на удалении и перспектива – не нянчиться с объектами. Со стороны автономная навигация смотрелась отдельным, желанным куском.