Алькар. Воскресшие тени - стр. 29
– Нельзя терять надежду, госпожа первая советница. Бывали и такие случаи, когда после многолетней комы, человек приходил в себя.
– А на вашей практике было подобное? – голос Сальвины Севеллин был напряжен.
– Нет, но наш лучший лекарь Баренс Польт встречал нечто похожее.
Старые створки пендельтюра приоткрылись, выпустив женщин. Соня еще сильнее вжалась в стену, умудрившись стукнуться злосчастной горловой о дверь.
– Ах, если бы я могла чем-нибудь ему помочь, – с придыханием проговорила Сальвина Севеллин.
– Вы уже сделали все, что могли, теперь остается только надеяться.
Дамы стали медленно спускаться по ступеням, пока не скрылись из виду. Интересно, о ком они говори? Кому Сальвина Севеллин хочет помочь?
Влекомая любопытством, Соня нырнула в коридор второго этажа и направилась к той самой палате, из которой вышла первая советница. Убедившись, что ее никто не видит, она быстро юркнула внутрь. Гнетущее безмолвие полутемной комнаты с задернутыми шторами нарушали жалобные пиканья мигающего прибора, расположенного в изголовье койки. На койне лежал мужчина с открытыми глазами. Соня невольно ойкнула, но человек не отреагировал. Тогда она сделала несколько шагов к койке и собравшись с духом взглянула ему в лицо. Светлые волосы, прямой нос, это был тот самый мужчина, изображенный на портрете вместе с Сальвиной Севелилн. На прикроватной тумбочке стояла круглая ваза с голубыми бутонами, и маленькая фотография в рамке в форме сердца. Скорее всего, он приходился ей мужем или братом, в любом случае близким человеком.
Соня сильно ошиблась, когда сделала поспешные выводы о Сальвине Севелин, решив, что у нее в жизни все безоблачно. От увиденного у Сони резко разболелась голова, и она как можно скорее покинула палату. Да, она утолила свою жажду любопытства, но вместо удовлетворения получила тошнотворную тяжесть на сердце, словно прочитала чей-то личный дневник, исписанный просьбами о помощи. Помощи, которую она не в силах дать.
Вылетев пулей в коридор, Соня поднялась по ступенькам с немыслимой для больной скоростью. Какого же было ее удивление, когда в своей палате она обнаружила Макса.
– А я уже решил, что ты сбежала.
– Я так и сделаю, если они меня не выпишут в ближайшее время, – все еще тяжело дыша сказала она.
– Ты что привидение увидела? У тебя такой вид…
Соня не стала ничего рассказывать о том, что видела, зачем ему это? К тому же Макс вряд ли знает кто такая Сальвина Севеллин. Она устало плюхнулась на край больничной койки и показав Максу свои руки с зажившими ссадинами проговорила:
– Спасибо тебе за мазь, это волшебство какое – то.
– Скоро будет вообще незаметно, – улыбнулся он и достал из картонной коробки, лежащей на подоконнике шоколадное пирожное. – Это тебе. В лечебнице такое не жалуют, поэтому, советую съесть поскорее.
Соня не стала заставлять себя долго уговаривать и смачно откусила половину пирожного.
– Очень вкусно, – промурлыкала она, быстро расправившись с десертом. Сейчас она напоминала кошку, съевшую целую банку сметаны.
– Это «Волчья радость», мое любимое. Так, когда тебя выписывают?
– Обещают в ближайшие два- три дня, – ответила Соня с обреченным видом, – я уже не могу здесь находиться.
Макс понимающе кивнул.
– Я бы тоже сошел с ума от скуки.
– Тут дело даже в скуке. Просто…