Алиса видит сны - стр. 64
Мне не остаётся ничего, кроме короткого кивка. Мысленно смиряясь с этим свиданием, я ни разу не задумалась о том, как и куда мы поедем. Почему-то представлялось кафе на территории нашего бизнес центра, где мы сидели в прошлый раз.
Я растеряна, но отступать уже поздно. Да и не хочу, чёрт возьми!
Сажусь на переднее сидение, дверь за мной закрывается и мгновение спустя рядом садится Максим. Он пристёгивается, и я следом. Только сейчас замечаю чёрную рубашку под его серым пальто – идеально чистую, ровную, красивую. В этой машине, в чёрном кожаном салоне всё выглядит дороже, чем в нашем крохотном офисе. И только я… Ладно, я больше не жалею, что хотя бы попыталась одеться, пусть эта попытка и выглядит жалко.
Максим поворачивает ключ, мерное рычание двигателя тут же заглушает скрипка из динамиков. Она играет негромко, но пробирает до мурашек – магическую музыку Линдси Стирлинг знаю даже я. Максим бросает на меня короткий взгляд – я вижу, что он ловит реакцию на его выбор мелодии, улыбается и трогается с места.
Я инстинктивно вжимаюсь в сидение, хотя скорость совсем низкая. Чужая машина уносит меня за горизонт собственного планирования.
Мы проезжаем проходную, выруливаем на дорогу и встраиваемся в плотный поток. Скрипка то утихает, то вновь вгрызается в моё нутро, сердце бухает всё громче, а я уношусь вперёд.
Слева разгорается слишком яркий для ноября закат. Безумная смесь красок всех оттенков алого врывается после очередного поворота сквозь водительское стекло и топит фигуру Максима, а за ней и весь салон. На мгновение я перестаю видеть дорогу, машины вокруг, и только скрипка удерживает меня на плаву, убеждая, что я всё ещё здесь. Что пока я не падаю, а до сих пор лечу.
И на этот раз я не одна.
Чувствую, как сильно напряжено тело, буквально каждая мышца сведена до судороги от непривычности всего, на что толкает меня захватившее управление сердце. Оно так долго томилось в чулане, делая вид, что его совсем и нет. Так долго, что я уже не знаю, чего бояться сильнее – происходящего, Максима или собственного сердца.
Ведь я совершенно не знаю, что за человек рядом. Правит корабль по бескрайнему океану заката и, кажется, всё ещё улыбается уголком рта…
– Я отвык за последнее время от живых людей. Извини, что часто молчу, – говорит он до того, как я окончательно оценю обстановку, в которую влетела с лестницы, и забеспокоюсь.
– Я не расстроюсь, если весь вечер мы будем просто молчать.
– В тишине тебе проще быть собой?
Очевидный ответ, что в тишине мне проще спрятаться. Обычно… Но сейчас я даже ощущаю её по-другому. На залитой последними лучами солнца трассе, уходящей в горизонт многоэтажек я почти забыла, почему должна прятаться. Шагнув из зоны комфорта, я застыла на пороге с широко распахнутыми глазами. Слова здесь кажутся лишними, сейчас за меня говорит его скрипка.
Я не хочу быть той "вежливой Алисой", которая работает в офисе, той Алисой, которая бродит по трипам с дрожащими коленями, той Алисой, которая прячется в жёлтом отблеске своих ночников и мягком свете ситкомов. Но я так и не собрала пазл и не знаю, кто такая "настоящая я".
Надо что-то ответить, но нужные слова не приходят.
И одновременно я ужасно боюсь, что он спросит какую-нибудь банальность в духе "расскажи о себе", "чем ты увлекаешься" и прочие кошмарные темы, которые просто убьют моё неожиданное самообладание и эту хрупкую вечернюю магию. Потому что мне нечего ответить на эти банальные вопросы.