Алиса в Академии Голодранцев - стр. 43
Перед Китом, у которого почти отлетел рукав его ветхой куртки, и лицо было почему— то перепачкано в грязи.
Передо мной, в мокром сером сиротском пальто. Кажется, этому пальто пятнадцать лет, его еще мама носила…
Они выстраивались вдоль ковровой дорожки, по которой мы шли, и кланялись нам. Молча, без криков и бурных проявлений чувств. Просто выражали свою благодарность. И это было громче всяких слов. Это трогало до глубины души. У меня перехватил горло, я ощутила, как слезы душат меня.
— Мы почти пришли, — радостно произнес эльф, сжимая мою руку. — У нас получилось! Кто бы мог подумать…
Нам не пришлось бегать и искать кабинет ректора. Студенты выстроили нам коридор, мы просто шли по нему, пока не оказались перед темной дубовой дверью с золоченой табличкой. На ней я с замиранием сердца прочла имя своего дела, и затем решительно повернула ручку, отпирая двери.
Кабинет ректора был полон света, оттого, что за столом ректора было огромное трехстворчатое окно, от пола и до потолка, и прозрачные белые шторы не были задернуты. Шкафы с книгами, солидный стол, затянутый зеленым сукном — все было залито светом.
Большое кожаное вертящееся кресло, которое трогал ветер, врывающийся в приоткрытое окно, чуть слышно поскрипывало.
Я полезла во внутренний карман за клятвой, и вдруг за дверями услышала крики и ругань. В двери ударило что— то, да так, что пол дрогнул под ногами, и я чуть не выронила оранжевый шар на пол.
— Скорее! — обеспокоенно вскричал Эйв.
В дверь снова ударили, и я в отчаянном броске кинула шар на стол ректора. Тот покатился по сукну, по бумагам, уголки которых перебирал ветер, и дверь за моей спиной распахнулась.
Мы трое в ужасе обернулись к ней.
Разъяренный, черный, ужасный и грозный в кабине в ректора ввалился отец Нила, похожий на вырвавшегося из Преисподней демона. Его черные волосы были всклочены и как будто бы торчали рожками вверх. Глаза пылали адским алым огнем. Лицо с тонкими, злыми чертами, было закопчено и темно.
Ах, так вот почему Нил такой смуглый…
И вот откуда в нем это пронзительное и злое обаяние! Похоже, он чертенок. Родство с демонами окрасило его кожу в темный цвет.
Старый демон гневно рявкнул, показывая жуткие зубы, и распустил кожистые крылья, шипя.
Вот кто гнался за нами, летя на черных крыльях беды! Вот кого сдерживали студенты, толком еще не обратившись в людей из неясных теней! Вот чья недобрая магия держала под куполом всю академию!
Он яростно взревел, занес руку, пылающую алым светом, чтобы швырнуть в нас, паршивцев, огненный шар и испепелить, превратит в горстку золы.
Но тут кресло скрипнуло совсем уж отчетливо, крутанулось, оборачиваясь к нам, и я с изумлением увидела в нем своего деда!
Улыбаясь, он накрыл ладонью катящуюся по столу клятву, не позволив ей упасть на пол, и огненный шар в руке старого демона погас, словно в него плеснули ведро воды.
А сам он вдруг съежился, уменьшился в размерах, и стало совсем не страшно.
— Здравствуй, старый черт, — невежливо сказал дед, посмеиваясь и глядя, как отец Нила бесится от бессильной злобы. — Ну, как будто бы я выиграл?
Старый демон смолчал. Глаза его медленно гасли, магия исчезала из рук. И он все больше становился похож на человека. На очень богатого, хорошо одетого, но ужасного злого и ужасно отчаявшегося человека.