Алиса в Академии Голодранцев - стр. 33
Вот зачем она ему, эта монетка?! Зачем ему вообще быть со мной связанным, из вредности? Мозолить мне глаза?! Дразнить? Мстительный засранец!
Чувствуя, как негодование снова закипает у меня в груди, я шумно выдохнула, стараясь успокоиться. Эльф, почуяв мою нервозность, чуть усмехнулся, и снова демонстративно подбросил монетку.
— Знаю, конечно, — ответил он очень вежливо и сладко, услужливым и ласковым тоном. — На входе должны быть ловушки клятв. Это как фонарь. Берешь клятву, вставляешь ее вместо свечи и видишь, та она или не та.
— Но там же сотни тысяч клятв! — ахнул Кит.
— Другого способа нет, — отрезал Эйвинд.
— Но мы можем никогда, никогда ее не найти! Состариться тут, но не найти!
— Но у нас есть крошечный шанс, — ответила ему я. — Кит, Эйв, вы можете вернуться обратно. Я не в праве заставлять вас со мной тут… стариться.
— Я не могу, — сказал зловредный эльф, снова подкинув монетку на ладони. Он решительно двинул наверх, по лестнице к входу в башню, еще раз глянув на меня с нескрываемым вредным злорадством, и мне оставалось только еще раз раскаяться в своем необдуманном найме.
— А я не оставлю тебя одну, — сказал Кит и двинул за Эйвом. — Идем, поищем нужную клятву.
Ловушки для клятв выглядели ну точно как обычные фонари, только очень старые и ржавые. Их стекла были толстые и мутные, не протирались сто лет. Вооружившись ими, мы поднялись на четвертый этаж по винтовой лестнице, опоясывающей Башню. Тут хранились клятвы, данные в этом столетии.
Эйв толкнул двери, ведущие в комнату, расположенную в сердцевине башни, и под ноги нам хлынул целый поток из радужных шаров. И желтые, и красные, и изумрудно— зеленые…
— Ничего себе! — воскликнул Кит, отпрыгнув от лавины клятв. — И как тут найти нужное?..
— Для начала нужно б узнать, какого цвета клятва, — ответил строгий, как учитель арифметики, Эйв. — Алиса, бери шарик любого цвета и вставляй в свою ловушку. А потом думай про своего деда, про Академию, про то, что с этим всем связано.
Я подчинилась.
Набрав с пола всяких разных шариков, я по одному вставляла их в фонарь и думала, думала о зачарованной академии, о кукольном домике, куда так хотелось попасть нам всем троим, но фонарь не зажигался.
Но когда я воткнула в фонарь оранжевый шар, он вспыхнул теплым красивым светом.
— Клятва родовой чести, — выдохнул Эйвинд. — Это же хорошо! Таких клятв меньше всего! Значит, нам нужны только оранжевые шары! Кит, проверяй только оранжевые!
Мы забрались в комнату, утопая по колено в шариках, и принялись за дело.
Но клятв оранжевого цвета было все равно много; если тут, в этой комнате, было сто тысяч и ли миллион шаров разного цвета, то по крайней мере десять тысяч из них были оранжевые.
Мы вставляли шары в фонари, ждали, да и выкидывали их за порог комнаты, чтоб не спутать с еще не проверенными. Погружали руки в звенящую разноцветную массу, выбирали, снова проверяли, и так снова и снова.
Занятые своей работой и перестуком тысяч красивых шариков, мы бы не услышали крадущихся шагов на лестнице. Кто— то шел вниз с верхних площадок, явно желая остаться незамеченным. Но накиданные нами оранжевые клятвы сыграли с неизвестным злую шутку. Видимо, он наступил на один из шаров и с грохотом растянулся на лестнице.
Мы все побросали свои фонарики и насторожились.