Алхимики - стр. 17
Четверо охранников удерживали его за веревки. Было ощущение, что они набрасывали на него лассо, и теперь каждый крепко держал конец своей веревки, стараясь не приближаться к мужчине и не дать ему вырваться. А он вырывался. Молча, страшно, с силой, которую я ни за что бы не разглядела в его теле без такой яркой демонстрации. Больше всего он напоминал ятаган. Тонкое лезвие, несущее смерть. Черные волосы были собраны в растрепанный длинный хвост; из-под упавших на лицо прядей яростно сверкали карие глаза; на поджаром теле болтались остатки одежды, теперь больше похожей на тряпки, которой даже полы мыть стремно.
- Сломать его мы не смогли, но может кому-то он пригодится для опытов? - кисло спросил толстяк, утирая пот жирной ладошкой. Он явно не верил в то, что кто-то купит этого зверя.
- Беру! - подняла я руку, охреневая от самой себя. Настя, ну вот на фига? Если из вас двоих кто-то у будет на ком-то ставить опыты, то это явно будешь не ты.
По правде говоря, я уже была готова спрятаться за толпой и гуськом отправиться на выход, но народу так интересно было посмотреть на самоубийцу, что обернулись все. Вот вообще все. А ближайшие люди вообще отошли в сторонку. Думаю, чтоб не заразиться идиотизмом. Посмотрел на меня и он. Яростный взгляд полоснул по мне чистой ненавистью так, что я даже зажмурилась на минутку, забыв, что я уже взрослая девочка, и не стоит начинать бояться раньше времени. Мы ведь все цивилизованные люди, да? Неужели не придем к просто компромиссу?
- Девушка, вы уверены? - подозрительно прищурился толстяк, с сомнением рассматривая меня. На зверя я больше не смотрела, позорно избегая ненависти в его взгляде, так что сжав кулачки и нахмурив брови, обреченно кивнула. - Он вряд ли будет исполнять приказы. - на всякий случай предупредил меня продавец. Вдруг я совсем идиотка и не понимаю очевидного?
- Это не потребуется. - храбро ответила я тоненьким голоском, пустив позорного петуха в голосе. - Я химик. Мне для опытов.
О, я еще и мастер красноречия. А ведь в голове все это звучало очень красиво. Я даже подумывала толкнуть речь на тему аморальности торговли людьми, а в итоге стала оправдываться. Но оправдалась я как-то странно, потому что толпа от меня отошла еще дальше, и теперь смотрели на меня не с интересом, а с опаской. Молодец, Настюша. Показала супостатам, кто самый опасный паук в банке. Будешь в глазах половины города живодером, испытывающим химию на живых людях. Этакая милая заикающаяся девочка-маньяк. А на зверя я все еще не смотрела. И без того колени дрожат, не люблю публичность.
- Что ж, в таком случае, как я уже сказал, с вас она золотая монета. Пройдемте со мной, заберете свой товар. - глядя, как на собаку бешеную, сказал лысый, и поманил меня за собой рукой, семеня в сторону лестницы, от куда выводили рабов. Семенить-то семенил, но вот спиной не поворачивался, искренне опасаясь от меня удара в спину. Думает, что я и его на опыты заберу? Может быть, когда буду изобретать средство для похудения и оволосенения я так и поступлю, но явно не сейчас.
Продавец отвел меня в какой-то барак, где другие покупатели поближе осматривали своих новых рабов и уводили их за собой. Там же были и люди из охраны, которые продолжали удерживать черноволосого, но тот уже не вырывался. В глаза ему я все так же не смотрела.