Альфа: Не такой, как наш… ТОМ 5 - стр. 4
– Видимо, слов ты не понимаешь, – подошёл первый и нанёс удар по спине говорящего.
К нему подключился второй и так же огрел мужчину своим орудием. Заключённый склонился к полу. И начал кашлять.
– Мы простили друг другу убийства родных и близких, детей, друзей и всех остальных представителей народа нашего, – продолжил он. – А враг простил нас. В те годы было пролито немало слёз… Ай! – принимая новый удар, он сделал небольшую паузу, – …ещё очень долгое время боль и скорби,… Ай! – принимая ещё один удар от напарника первого, – …от потерянных душ, не сходила с этих земель. Но о возмездии никто и не мыслил, ибо мы простили друг друга и стали горевать вместе.
– ТЫ УЖЕ ЗАКОНЧИЛ СВОИ БАЛЛАДЫ, ПСИХ? – нервно прокричал первый, несколько раз ударив в живот рассказчика.
– За твои речи тебя кинули сюда, не думаешь ли ты, что здесь разрешено говорить о таком? – добавил второй, резво нанося удары дубиной. – Заткнись, собака! ЗАТКНИСЬ! – переходя на крик.
– Так чужаки и враги стали для нас друзьями, – превозмогая боль от побоев, продолжал мужчина с перемотанными глазами. – И пускай внешне они были другими, внутри они оставались подобными нам. Ай! – вздрагивая от очередного удара. – Страх и желание жить двигал всеми… Ай! – умолкая от очередного удара дубиной, – …нами, – и вновь принимая удар. – Ай!
– Оставьте его в покое! – попытался заступиться Денис. – Перестаньте его бить. Вы садисты, изверги!
– Так воцарился мир, пока НаБо годами дотлевал, сгорая в небесном пламени, впитывая в себя постепенно остывающую небесную магму, – продолжал заключённый.
Первый надзиратель ногой оттолкнул мужчину. Рассказчик упал на спину. Второй ещё пару раз нанёс удары по его ногам.
– Помалкивай грязный чужак! – указывая дубиной в сторону героя, произнёс первый надзиратель. – А то собак спущу! Или руки сломаю. Сиди молча и жди своей казни. Всё, пошли! – обернувшись в сторону выхода. – Я проголодался.
– Ага! – ударив ногой заключённого, развернулся второй. – Будешь ересь нести и дальше, я к тебе одичалого пса пущу. Посмотрим, как ты будешь свои речи слагать, псих.
Ещё секунда-другая и дверь захлопнулась, вновь стало темно.
– И спустя некоторое время в небе появилась Пурзолонновая Луна,… – едва дыша, продолжал заключённый, – …она стала символом нашего перемирия в этом некогда страшном мире. Кто он этот НаБо, мы не знаем, тогда он истлел, оставив нас в мире и покое. И совместными усилиями, разделив хлеб и воду, кров и земли, мир и покой, мы начали творить, воздвигая рай обетованный! Тогда мы заложили первый кирпичик немыслимого и гармоничного общества. И…
– Эй, ну ты реально помалкивал бы, – добавил Муха, неожиданно оборвав речь мужчины. – Тебе, нравиться, когда так бьют?
– Кто это? – внезапно отреагировал заключённый. – Кто это сказал? Здесь есть ещё кто-то?
– Они предупредили тебя, – продолжил Игоревич. – Может не стоит их провоцировать.
– Это не важно, – донёсся ответ. – Не важно, что они сказали. Важно правильно уйти из этой жизни. Никогда нельзя опускать нос, нельзя падать в глазах врага твоего. Ни в коем случае нельзя опускать глаз, склонять голову к ногам узурпатора. Иначе ты признаешь его власть, ты одобришь его победу! Ты молчаливо соглашаешься быть его рабом. Так ты изберешь путь никчёмного слуги, раба для потех и игришь своего нового хозяина. А над слугами, над рабами Высшие могут вершить свои грязные дела, ибо слуги и рабы больше не властны над своими судьбами. Никогда не позволяй им помыкать тобой. Коли ты пришёл в этот мир, ты избран, не важно кем и для чего. Ты избран! Знай же это! Нужно уйти достойно, тогда тебя будут помнить, на тебя будут равняться потомки и те, кто останутся в живых. Ты сможешь содеять великие дела, даже после своей смерти. И чем мучительней она будет, тем весомей для потомков.