Алена - стр. 2
Первый лежал на полу, то ли оглушенный, то ли притворившийся таковым.
– Может, и ты мне скажешь, что хана, пора о вечном думать? Ну так я вас всех вперед себя пущу! Ну!
– Есть, шеф, один… чудотворец, – начал второй.
– Уже теплее, – откинулся назад шеф, рассматривая подчиненного. Битый. Крутой, а здесь – навытяжку. Да-а, скольких я сломал в этом кабинете… Да и не только в этом. И эта… зараза меня не возьмет!
– Смелее. Садись. И усади этого недоноска.
Битый поднял и кинул в кресло напротив стола «недоноска» – очень похожего на самого шефа мужика, только помельче и не так грубо сколоченного. Сейчас было видно, что он не притворялся: в области левого виска разливался здоровенный синяк.
– Живой он хоть? – поинтересовался шеф и на утвердительный кивок Битого нажал кнопку на пульте.
– Откачать – и опять ко мне сюда, – бросил он двум появившимся охранникам. – А ты давай, про этого святого.
– Он… шеф… не совсем святой. Он чудотворец, шеф, – испуганно поправил его Битый.
– Какая разница! К делу давай!
– Да, конечно. И эти чудеса, за которые его так назвали, именно эти самые… исцеления и есть.
– И такие вот хвори?
– Говорят, и такие.
– И в такой стадии?
– Говорят, и в такой.
– Говорят, говорят… – опять начал яриться шеф. – Ты что мне лапшу… Я тебе за что плачу? Разговорчики слушать? Базарчики? – он потянулся своей лапищей через стол, норовя сгрести Битого за ворот рубахи.
– Но шеф! – вскочил и отпрыгнул в сторону Битый.
Это была неслыханная наглость – уворачиваться от шефа. И от предметов, запускаемых шефом, – тоже.
– Да ты что? – взревел тот, вставая. Стало видно, насколько велик его рост. Говорят, раньше, то есть намного раньше, он даже занимался баскетболом. – Ты… Ты… – остановился, не находя слов, хозяин кабинета.
– Ради тебя, шеф! – жался в дальнем углу подчиненный. – Убьешь – не узнаешь. Не просто говорят! Говорят те, кого он излечил!
– Это другое дело, – плюхнулся назад в кресло шеф. – Ладно… живи. Коротко. Ясно. Быстро. Ну?
– Опросили троих. На серьезе. Не туфта. Сейчас здоровы. А по историям болезней – были… ну, в общем, уже.
– Кто с историями?
– Сам смотрел.
– Знаток, твою!
– Вот фотокопии. Тоже сам сделал.
– Ладно. Вижу, подсуетился. Ну? В чем фишка? Почему он еще не здесь? Почему я его не вижу? И он меня? – вновь вкрадчиво поинтересовался шеф.
– Есть, есть фишка, – затараторил Битый. – Типа только там какая-то целебная вода есть…
– Так набери цистерну и сюда, с этим…
– Она в течение четверти часа действует. А надо несколько сеансов.
– Да, даже на ракете… И что еще?
– Ну… не всех он лечит.
– Это не про меня.
– Помните Жанночку? Отказал. Этому… силовику… не к ночи будет помянут, тоже отказал.
– Ему то за что?
– Не знаю. Он же не рассказал. Как бы не успел.
– Если он мне попробует отказать, если только заикнется, то уже сам не успеет объяснить, почему. Едем!
– Шеф, это… э-э-э… за Уралом!
– Тогда летим! Немедленно! С собой группу. Побазарим, если пойдет в отказ. А ты, – обратился он к вошедшей жертве кресла, – молись, чтобы я вернулся в хорошем настроении. Пока остаешься за Битого…
– Вот так, вот так и вот так. А теперь беги. Ну не бойся, уже не больно! – девушка отпустила белку и та рыжей струйкой брызнула по стволу дерева. А целительница, проводив ее рассеянным взглядом, перевела свои васильковые глаза на небо, на высокие облака, а затем откинулась на мягкую траву и, улыбаясь, задремала. Но очень скоро она резко вскочила на ноги и опять долгим взглядом уставилась в небо, – туда, где, озабоченно гудя, нарезал инверсионный след самолет. Что-то напоминал этот гул, чем-то тревожил. Но что? Но чем? Она не смогла вспомнить и тихонько заплакала. Гулявший на полянке ветерок, казалось, сочувствовал ей и ласково поглаживал челочку со странной седой прядкой.