Александровские Кадеты. Смута. Том 1 - стр. 10
– Договорились, – всхлипнула сестра. – Ты не думай, я всё равно уже давно не с ними!.. В-валериан…
– Что «Валериан»?
Федя грешным делом подумал, что Вера сейчас начнёт изворачиваться и оправдываться, мол, это не я, это всё он, сбил с толку, заморочил и так далее – как порой делали в Елисаветинской военгимназии, когда, чтобы избежать совсем уж сурового наказания, навроде отчисления, можно было свалить на кого-то из «отчаянных», мол, это он придумал, а я так, всего лишь поддался. Подловато (и здесь, в Александровском корпусе, о таком даже не слышали), и прибегали к этому не шибко авторитетные воспитанники, но на самый крайний случай…
– Валериан был такой убеждённый… и я с ним соглашалась.
Но Фёдору было сейчас не до того.
– Значит, надо прямо писать! Прямо в Охранное отделение.
– Так ты ж сам мне только что говорил, что Илья Андреевич твой им всё рассказал!
Верно, подумал Федя. И ему то ли не поверили, то ли не приняли всерьёз.
– Нет, дорогой мой братец. Не поверили жандармы господину Положинцеву, и нам тем более не поверят. Самим надо!
– А ты… – осторожно переспросил Федя, – ты теперь точно не с ними? Не с эсдеками? Точно-точно?
– Точно-точно. – Вера поникла головой, качнулась сложным калачом свёрнутая коса. – Была, да. А теперь – нет. Вот когда ты меня спасать пришёл… – Она вытерла глаза, последний раз хлюпнула носом. – Ты меня спасаешь, а они стреляют. Даже не думают.
– И что же? – не понял кадет.
– А то, братец мой милый, что вот тогда-то и задумалась я, что нельзя вот так вот – и в пальбу. Если они тут не задумываются, то что ж будет, если какая власть им достанется? Ох, разойдутся!..
Разойдутся, подумал Фёдор. Уж это-то я точно знаю.
– Душа моя братец, – Вера встала, придерживая угревшегося на коленях котёнка, – нам вдвоём придётся.
– Как это «вдвоём»? – не понял бравый кадет.
Вместо ответа Вера одной рукой расстегнула ридикюль.
Протянула Фёдору.
Внутри вместо неведомых девичьих принадлежностей матово блеснула воронёная сталь.
– «Кольт» тридцать второго калибра, – сухо сообщила сестра. – Сорок пять рублей в оружейном магазине Чижова, что на Литейном, 51. Что так смотришь? Я умею стрелять. Маме об этом знать не обязательно.
Федя, разинув рот, глядел на Веру.
– Что… что ты задумала?
– Раз и навсегда отбить у них охоту лазать по гатчинским подземельям, – усмехнулась сестра.
– Но… как?
– Как? Я к ним вернусь. И всё узнаю.
– Вер… они же… они тебя…
Но сестра только отмахнулась.
– Валериан сделает всё, что я скажу. – Она не выдержала, покраснела. – И приведёт на сходку. И я всё узнаю. Клянусь тебе!..
Фёдор Солонов сглотнул, ладони у него покрылись по́том.
– А… потом?
– Увидишь, – хладнокровно сказала сестра. Аккуратно пересадила котёнка на подлокотник кресла, достала «кольт» из ридикюля, передёрнула затвор. Прицелилась куда-то в угол.
Сухо щёлкнуло.
– Я не хуже тебя умею по подземельям лазать.
…И на этом стояла, хоть плачь.
– Ну хорошо, – сдался наконец Фёдор. – Значит, пойдёшь с этим… Валерианом… – Ему очень хотелось сказать – «хлыщом», но сейчас всё-таки не стоило, – на сходку. Всё узнаешь про Бешанова. Так?
Вера кивнула.
– Может, в твоего Положинцева стрелял и не он.
– Это ещё почему? Илья Андреевич его узнал…
– Илья Андреевич тяжело ранен, еле выжил. Что ему там в точности привиделось – он и сам уже точно не скажет.