Александра - стр. 25
Аня испуганно глядела на непонятно откуда появившегося Макса. Что сказать? Что же сказать? На ее маленьком личике застыла нерешительность и паника. Она поспешно считала и просчитывала ходы, которые могли бы разрешить сложную ситуацию прямо сейчас. Ее светло-серые, практически серебристые глаза, как листья полыни, спотыкаясь, хромая, рыскали по лицу Максима, по его отчаянной ухмылке, по усмешке, сияющей ярким оранжевым цветом опасности в его каштановых глазах. Что искали ее глаза? Понимания. Веру. Оправдания.
Максим достал черную бархатную коробочку из кармана, вытащил то самое золотое кольцо, которые уже полгода возил с собой в машине и положил себе на ладонь. Горькая ухмылка, выпячивающая дикую неизбежность, снова вцепилась смертельной хваткой в его побледневшие губы.
– Я собирался сделать тебе предложение, – сказал он таким сухим, шероховатым голосом, который Аня никогда прежде не слышала у Макса. На ее глаза накатились слезы искренности. Она тихонько качала головой, поднимая руку, пытаясь дотронуться до его руки, держащей на ладони многотонное кольцо. – Да, – Макс продолжил говорить, выдавливая из себя слова, как выдавливают остатки дорогостоящей мази из тюбика. – Но видимо, бог все-таки существует, раз уберег меня от неразумных поступков. И за это спасибо всем, кто посодействовал мне узнать тебя до того, как я совершил бы опрометчивый шаг. – Максим откашлялся, отвернулся на секунду, скрывая собственные слезы, которые так и хотели унизительно появиться на его уставших глазах. – Зачем? – спросил Максим, все еще держа раскрытую ладонь с обручальным кольцом.
– Прости меня, Макс! – взмолилась Аня, поняв, что в сложившейся ситуации не может быть другого выхода, ка только понадеяться на сильную любовь парня и вымолить у него прощения.
– Нет, – Макс покачал головой, сам не понимая, что именно он отрицает: слова Ани или саму ситуацию.
– Максим, милый мой, любимый, – Аня схватила его за руку, крепко стиснув, – прошу тебя! Прости меня! Я сглупила!
– Нет, Аня, нет, – Макс шмыгнул носом и запустил кольцо с такой силой, будто он был на физкультуре в школе, сдавал норматив по метанию теннисных мячиков: чем дальше улетит, тем выше балл. – Прощай! – он развернулся и направился к машине. Девушка кричала что-то ему вслед, но он не слышал ее. Не понимал. Она словно заговорила на несуществующем языке, который он не хотел и не мог понимать. Макс ни разу не обернулся. А его сердце, тот кусок мышцы, как он привык считать будучи практически врачом, которое не могло и не может чувствовать до того момента, разрывало его грудную клетку, отрывало мышцы от ребер, накручивало нервы как спагетти на острейшую вилку. Вот оно как оказывается бывает! Вот оно как может страдать! Кто бы мог подумать!
В течение двух часов Макс сидел в машине перед своим подъездом. Он даже не понимал, как оказался около своего дома, как доехал, каким путем, как припарковался. Он просто сидел и последний раз рассматривал фотки Ани и их совместные фото, бездушно тыкая на каждую, нажимая delete. Are you sure you want to delete? – спрашивал телефон. Даже телефон, казалось, сомневался в неосознанных действиях парня. Yes – нажимал Макс, шмыгая носом. На глазах были слезы, но они не смели опуститься на щеки.