Александр. Том 3 - стр. 3

– Граф Воронцов весьма долго жил в Лондоне и слишком прикипел к этим вечным туманам. Он не подходит на роль посла, – машинально заметил я. Посол в Англию – это была моя самая больная тема. Я никак не мог понять, кого лучше всего туда назначить. Не Воронцова это точно. – Так что хотел премьер-министр от графа, коль скоро он видел в нём будущего посла?

– Лорд Аддингтон пытался прощупать почву насчёт укрепления союза с вашим величеством… – Гольдберг на мгновение замолчал, а потом быстро добавил: – Король Георг был слишком взволнован, он практически не контролировал то, что говорит. Лорд Аддингтон попытался нас выставить вон, но его величество схватил меня за рукав. По-моему, он принял меня за кого-то другого и много говорил, обращаясь ко мне. В основном он говорил о вероломстве принца Уэльского, но в его иной раз бессвязной речи промелькнуло пару раз, что Аддингтон ведёт переговоры с Талейраном. Англия хочет заключить с Наполеоном мир и тем самым предать все те союзы, что заключались для борьбы с корсиканцем.

– Это нормально, – я потёр лоб. Никогда ничего не знал об этом периоде в плане политики. Кто с кем дружил и против кого. И посла у меня надёжного на этом проклятом острове нет! – Мы для Англии недалеко ушли от тех же индусов. А предать союз с туземцами – это и не предательство вовсе.

– Я не считаю, что это нормально… – Гольдберг сжал губы. Надо же! Служит у добрейшего Александра Семёновича, уже организовал два покушения в Лондоне, одно со смертельным исходом, а всё ещё в какое-то благородство в политике верит. Но ничего, это лечится. Гольдберг уже почти идеальный безопасник, должны же у него быть маленькие недостатки. – И дело даже не в том, что Аддингтон пытается усидеть на двух, а то и трёх стульях, для политика его уровня это-то как раз прощается. Дело в том, что он допустил, чтобы я услышал, что бормочет его полубезумный король. Он что, считает нас не просто туземцами, а ещё и полными идиотами?

Ан нет! капитан всё-таки практически безупречен. Он и Клим Олегович Щедров, начальник Московского отделения Службы Безопасности – это тот резерв, который Макаров вытащил откуда-то из-за пазухи. Как тот факир, ей богу! А сколько ещё он таких вот самородков от меня прячет? И я ведь так и не узнал, кто из слуг, допущенных ко мне и моей семье, ему на нас стучит.

– Вы не разочаруетесь, капитан, если я скажу, что да? – я вздохнул. – Не все, к сожалению. В противном случае мы бы уже правили миром. Значит, Франция ничего активно не предпринимает. А почему? Если есть какие-то мысли, то говорите, Иван Савельевич, не стесняйтесь. Вы гораздо дольше, чем я, знакомы с этими господами и в силу своей службы успели их немного изучить.

– Талейран опасается, что к власти снова придёт Питт, – подумав, предположил Гольдберг.

– А он может прийти к власти? – я испытывающе смотрел на него.

– Да, может, – Гольдберг нахмурился. – Аддингтон не имеет парламентского большинства. А сейчас, когда все убедятся, что король безумен, поддержка Георга ему ничем не поможет.

– И тогда Георга запрут в каком-нибудь живописном месте, приставят к нему пару сиделок пофигуристее, чтобы его величество вообще ни в чём не нуждался, и здравствуй, Регентство. Это плохой вариант, Иван Савельевич, это очень плохой вариант. О принце Уэльском можно много говорить и не всегда хорошее, но он совершенно точно не дурак, – я саданул кулаком по стене. – Вот же гадство-то какое! И как нам сделать, чтобы его арест стал постоянным, и чтобы Питт не пришёл снова к власти?