Аксум - стр. 26
– Я понимаю, папа. Я стараюсь, я уже умею читать и писать по-гречески и по-латински, и даже знаю финикийское письмо. Я многое уже умею, особенно после того, как ужасно сильно заболела, но ты меня спас тогда, папа.
– Да, дочь моя, ты настоящая жемчужина этого мира, и нет никого прекраснее тебя ни по эту сторону гор, ни по ту. Я помню, как переживал за тебя в те дни, но боги оказались милостивы ко мне и прислали чужестранца, который смог подобрать нужное лекарство и спасти тебя. Не думай, я отблагодарил его по-царски, и он ушёл довольный.
– А кем он был и сколько ему лет?
– Гм, обычный странник-наёмник. Сколько лет? Не знаю, на вид он ещё не вошёл в пору зрелости. У него оказалось много лекарских знаний, видно, получил их по наследству, но сын не пошёл в отца и стал зарабатывать себе на жизнь оружием. Если бы я увидел его, когда ты болела, то вряд ли захотел допустить его до тебя, но за меня всё решил купец, что вёз тебя домой. Он рисковал сильно, но боги, как я уже сказал, оказались милостивы к тебе, душа моя. Не иначе, ты их любимица и родилась под счастливой звездой, я чувствую это.
– Я тоже чувствую, папа, а ты сам видел этого лекаря?
– Да, я же сказал тебе, что он показался мне слишком юным, хотя, может я и ошибаюсь, и он просто выглядит моложе своих лет.
– Наверное, это так, папа.
– Но ты отвлекаешь меня от дум, дочь моя, ступай, мне ещё нужно о многом поразмышлять.
– Хорошо, папа, я рада была тебя видеть! – Кассиопея поклонилась отцу и, плавно развернувшись, направилась в сторону выхода.
Отец посмотрел ей в след, невольно залюбовавшись тонкой складной фигуркой, хорошо освещённой многочисленными светильниками. Вот и ещё одну проблему нужно решать, найти ей подходящего мужа, но это после…, после.
Ахмек-терэ, полностью облачённый в доспехи, с тревогой внимал очередному гонцу, сообщавшему ему о подходе врага, того самого, в лице войска дикарей, возглавляемого новым вождём по имени Егэр. Да, он не ошибся в своих опасениях, и этот человек, сумевший когда-то обмануть самого Хима и уничтожить вождя кочевников, сейчас шёл прямо на столицу.
– И что, он нигде не останавливается? – спросил визирь у гонца.
– Нет, мой повелитель, если он занимает селение, то не останавливается в нём, а идёт дальше в тот же день.
– И его воины не грабят?
– Они отнимают только продовольствие и сразу же идут дальше.
– И никого не насилуют?
– Насилуют, но слухов об этом мало, многие покупают женские ласки, а ещё с ними идут женщины, готовые услаждать особо жаждущих за вознаграждение.
– Ммм, хитёр наш новый враг, хитёр, но ничего, и его обломаем. Когда они будут здесь?
– Уже завтра, о мой повелитель.
– Ступай, – резко сказал Ахмек и отвернулся, стараясь сдержать свой гнев. Не стоит казнить гонца за эти сведения, воины царства колеблются, и излишняя жестокость перед началом битвы только навредит.
Стены Аксума невысоки и потому долгой осады не выдержат, биться у стен города не стоит. Не для того строились эти стены, чтобы какие-то дикари к ним подступали! Враги должны быть разбиты гораздо раньше, но сколько у него сейчас войск?!
Ответ на этот вопрос Ахмек узнал через пару часов, когда все прибывшие отряды из провинций соединились с войсками гарнизона. Дикари шли очень быстро, и военные отряды царства Аксум просто не успевали так быстро собраться, о чём бывшему великому визирю и доложил её глава. Звали его Батек-наму.