Акционерное общество женщин - стр. 44
Алена тоже заразилась мыслями о жизни «за гранью». Ее собственный опыт, совсем иной, чем Катькин, подсказывал, что управление метаморфозами жизни женщины – это замечательно, но надо менять и многое иное.
«…Мир надо менять, – писала она Катьке. – В нем такие неуправляемые метаморфозы, которые мне лично нравятся все меньше. Мужики прибрали к рукам все: нефть, золото, алмазы, горы, реки и моря, вооружение, алкоголь, кино и буквально космос. Бабам не оставили ничего. Предел женской карьере ставит то, что она никогда не сможет голой решать вопросы с мужиками в бане. Никогда не станет своей. У женщин осталась только преходящая женская власть, а потом климакс. Хочешь, Кать, или нет, а надо на этом построить бизнес. К чертовой матери отсосать у мужиков все. Не их отстойную сперму, а бабки и власть…»
Катька ржала, читая Аленины письма, но понимала, что каким-то образом для снятия табу, душившего женщину, надо менять отношение общества к ней. Как? Этого она пока не понимала, упирая в своих письмах прежде всего на то, что требуется сначала найти идею, которая ляжет в основу объединения женщин. На это Алена отвечала, что лучше бабла идеи не придумать.
При следующем приезде в Москву Катька застала на даче у Полины – помимо Кысы с Аленой – и Иноземцеву, а та поведала им такое!..
Алена с Катькой только переглядывались, слушая рассказ Иноземцевой о том, как она первая претворила их еще не конца додуманную теорию в жизнь. Пережив изгнание из банковского рая, Иноземцева открыла в Лос-Анджелесе практически… бордель. Катька даже подумала, что ослышалась, но подруги, которые слушали Иноземцеву уже третий день, заверили ее, что со слухом у нее все в порядке.
Конец ознакомительного фрагмента.