Академия залетных невест - стр. 19
— Ректор Вальд, я это по незнанию к вам так обратилась, — прикинулась паинькой. — Ничего личного.
— Правда? — спросил он с насмешкой. Кажется, не поверил. Подняла на него глаза и грозно добавила:
— Правда! Думаете, я горю желанием стать беременной лахушкой?
Он хмыкнул и покачал головой. А потом сложил руки за спиной и приблизился еще. Я начала двигаться параллельно, стараясь удерживать дистанцию. На первый взгляд он не обращал на меня внимания. Подошел к окну, встал ко мне спиной и какие-то секунды ничего не говорил.
— Наш мир неидеален, Валерия. Но и ваш тоже. У вас сотни стран, в каждом свой правитель, свои проблемы. Того, чего в избытке в одной стране, не хватает в другой. И такое чувство, будто, у правителей отсохнут языки, если они попробуют договориться о взаимовыгоде. На Лахусе такого нет. Мы все живем и трудимся во всеобщее благо. У нас нет бедняков, бездомных, сирот и больных. Больные в принципе не рождаются, так как мы подпитываем исцеляющей энергией плод еще в чреве матери. Насилие над женщиной карается смертной казнью. Моментально — без суда и следствия. Жестокость по отношению к женщинам и детям в нас в принципе не заложена природой. Мы лучше ваших мужчин. А вам, земным женщинам, просто нужно время, чтобы узнать нас. И если тебе открылся портал, Валерия...
Ректор медленно обернулся, все еще держа руки за спиной, и внимательно посмотрел мне в глаза. На этот раз я устояла и не отвела взгляд.
— Значит, ты хотела новой и совершенно другой жизни. Даже если сейчас ты отрицаешь свое желание.
— Но я…
— Я пришел не спорить, а говорить, — оборвал он. — И тебя прошу послушать и подумать над тем, что я сказал.
Он ждал моего ответа, и я кивнула. Даже пуфик поставила и косу пригладила.
— Значит, сейчас никакого насилия не будет? — уточнила робко.
Ректор фыркнул, а потом отвернулся к окну, и его плечи начали подозрительно вздрагивать. Кажется, надо мной конкретно угорали. Нет, ну а что? В кабинете он меня пытался запугать, и у него вышло.
— Иди сюда, — позвал он. — Посмотри на свой первый на Лахусе закат.
Покосившись на пуфик, я покусала губы и несмело пошла. Насилие пообещали отложить, а вот вид из окна интриговал. Я во всей этой своей панике и не успела в него заглянуть.
Поравнялась с ректором, поднялась на цыпочки, чтобы увидеть побольше и охнула. А солнца-то три!
— Кошма-а-ар! — объявила я.
Ректор улыбнулся. Я мельком на него посмотрела и снова в окно. На одну секундочку даже вспыхнула совершенно неуместная и противоречивая мысль, что здесь красиво. На Лахусе этом. И мужчины у них тоже очень даже ничего. Но потом саму себя отругала и отвернулась от окна.
— И чего я там не видела? Горы с небом и у нас есть, — роворчала и пошла к кровати. Залезла под одеяло, отвернулась к стене, всем видом выражая нежелание продолжать разговор, и додумала: «А красивые мужчины, как показывает практика, все вредные и противные».
— Спокойной ночи, Валерия, — проговорил эсмин Вальд задумчиво. — Завтра будет новый день. Подъем в десять утра. С рассветом.
Обернулась, убедилась, что не ослышалась.
— В десять?
Его губы дрогнули в намеке на улыбку, и он кивнул.
— Говорю же, здесь не так и плохо. Тебе понравится.
Да щаз! Сказала бы я ему, и даже показала. Но надо быть паинькой, так что...