Академия волшебной лингвистики - стр. 5
— Отец подарил. Не знал, что мне мама с отчимом уже фирменную от «Волшебного яблока» купили. Это «огрызок» — подделка под «яблоко». Может глючить, но на первое время сойдет. Держи.
Мне в руки перекочевала толстенькая книжка формата А4. На обложке из тисненой кожи был выгравирован яблочный огрызок с выглядывающим из него веселым червяком. С любопытством полистав странички, я обнаружила, что все они пустые, за исключением ажурной рамочки в самом верху. Сзади, в специальном кармашке, обнаружился золоченый карандашик, прикованный к книге блестящей цепочкой.
— Что это?
— Это нужно, чтобы общаться на расстоянии. Вот так берешь… — Лиз вытащила из кармашка карандаш, открыла первую страничку, написала в рамочке свое имя, а потом припечатала его пальцем. Отпечаток засветился и исчез. — И пишешь что-нибудь адресату. Адресат сейчас я, если что.
Она написала: «Привет» и снова полезла в свою сумку. Вынув оттуда еще одну книжку, открыла ее на пустой странице, вывела аккуратным почерком в рамочке «Эмма Лир» (буквы сразу засветились) и, сцапав мою руку, заставила отпечататься пальцем. — Та-а-ак. Теперь ты тоже у меня в списке контактов. Теперь смотри! Сейчас мы увидим твое сообщение. Оно уже проявляется… В-о-о-от.
На бумаге под именем высветилось: «Провод».
— Провод? — удивилась я, а Кори громко фыркнула:
— Ох уж эти «огрызки». Твоему папаше, Лиз, не стоило так экономить на подарке.
— Такой уж у него характер, — смущенно пожала плечами Лиз. — И вообще, мама говорит, что развелась с отцом из-за его скупости и склонности к азартным играм.
— Странное сочетание. — Кори задумчиво почесала голову. — Обычно люди либо скупы, либо азартны. Ума не приложу, как это можно сочетать?
— Не знаю, — отмахнулась Лиз. Ей хотелось скорее перевести тему. — Давай еще раз попробуем. Теперь я отправлю.
В своей позолоченной, явно дорогущей книжке она еще раз написала: «Привет». У меня высветилось: «Буфет».
— Ну и «огрызок»! — развела руками Кори. — И какой криворукий тролль ее только зачаровывал?
— Гремлины, — пояснила Ортанс.
— Кто ж додумался поручить зачаровывание сложной волшебной вещи гремлинам?
— Да их сейчас многие на магические заводы в качестве дешевой рабочей силы нанимают. Нечему удивляться.
Лично я уже почти ничему не удивлялась. Вдруг мне в голову пришла мысль.
— У меня, вернее, у Эммы Лир, наверняка своя такая книжка есть?
— Есть, конечно, — согласилась Ортанс. — Только общаться с нами через нее тебе придется очень осторожно. Настоящая Эмма Лир вписала бы туда наши имена лишь под страхом смертной казни. Кстати, где твои вещи? Давай заглянем в них?
Адептки принялись дружно оглядываться. Вскоре Эмбер обнаружила за мусорной корзиной кожаный портфель с серебряным тиснением над застежками.
— Это ее… Вернее, твое. Посмотри, что там?
Я неуверенно взяла портфель в руки. Это же чужое… или теперь мое? Застежки оказались не защелкнутыми, внутри все было перевернуто вверх дном. Будто кто-то в спешке вытряхнул вещи, а потом второпях кое-как запихал обратно.
Я перевернула портфель и вытряхнула содержимое на пол. Все посыпалось: какие-то тетради, книжки, сверкающие камни…
— Разговорной книги нет, — развела руками Ортанс. — Ты ее дома оставила?
— Не знаю…
— Я видела, как после занятий Эмма писала что-то, стоя возле этого туалета, — заметила Рози. — Ой, девочки, а вдруг ее книгу кто-то украл, пока бедняжка лежала без сознания? Что за цинизм! Какая бессердечность!