Академия Тьмы и Теней. Советница его темнейшества - стр. 17
Странно, кто мог что-то запретить самой Кикерис? Но я не стала выяснять, не до того.
«Шурш!» – позвала я.
Как назло, он отозвался не сразу. Выслушал и вздохнул: «Уже не могу ничего менять, хозяйка. Будут у него черные крылья демона, но не сейчас, а когда и если мое условие выполнит».
Кикируся по моим глазам всё поняла, понурилась. Соломенная шляпка заслонила ее лицо. Спицы замерли.
– Время нам дал, хоть на том спасибо, – прошелестела она совсем тихо. – А скажи-ка мне, жрица… каково жить будет той единственной, ему предназначенной, коли он от нее откажется?
– Это та цена, какую платит богиня Лойт за служение драконов Смерти ее жрицам. Мы все – чьи-то единственные.
– Да не богиня платит, Ликушка. Сердечки девичьи платят, на одиночество обреченные. Тоской и постылой жизнью платят, – она вздохнула горестно и… исчезла, как не было.
Я забилась в уголок, чтобы Ирек не заметил, когда будет уходить. Не хотелось с ним встречаться. Нельзя. Сейчас – нельзя. Могу не удержаться, потянуться мысленно к его губам, хранящим невидимый след поцелуя сельо. Могу остановить его, пока договор с драконом смерти не исполнен. Могу. Но не буду. Нельзя.
Не заметил. Мелькнул тенью. Грохнула дверь. Торопливо простучали подошвы по ступенькам.
«Шурш, какое условие ты ему поставил и сколько времени дал на его выполнение?»
«Не скажу, – уперся дракончик. – Тайна договора».
В голове было пусто, в сердце осела горечь. Перед глазами вспыхнула картинка последнего вступительного испытания, когда я гонялась верхом на жутких тварях за хохочущим парнем с нелепой накладной бородой, когда под смех и улюлюканье трибун Ирек поцеловал меня.
Я вспомнила звезды, отражавшиеся в речных водах, и мужские ладони, скользившие по моей коже. И его глаза, когда он увидел оскорбительную печать Дьяра на моем теле. Не это ли стало последней горькой каплей, почти убившей его чувства к брату?
Как телохранительница, я не могу допустить их вражды. Что мне делать, богиня?
Молчишь? Тогда еще вопрос.
Если Ирек получит черные крылья и, как первенец, подвинет Дьяра с трона, то кого убийца назначит последней жертвой в своем чудовищном ритуале? Я не могу охранять обоих. Договор дважды не заключают, а еще одну жрицу-хранительницу в Тархареш нельзя отправлять.
Я поднялась, ступила и снова чуть не грохнулась: забыла, что каблук у туфли сломан. Может, в комнате, куда, как я мельком заметила, вернулись кое-какие вещи, и более удобная обувь найдется?
В комнате нашлись и удобные сапоги на толстой подошве, и более подходящая, чем юбчонка, одежда. Комбинезоны, штаны и черная учебная мантия были аккуратно сложены в шкафу. Переодеваясь, я проверила, какая буква с печати стерта на этот раз. И замерла в изумлении: кожа была чистой. Ни следа, ни крапинки!
Хоть что-то хорошее с утра.
«Шурш! Ты не знаешь, где мне найти Миранду?»
«Не видел, не знаю. Я скучал! – упрекнул малыш. – Давай поиграем?»
«Доигрались уже!»
Сбежав по лестнице, я распахнула наружную дверь и едва не налетела на Ирека.
Он сидел на нижней ступеньке лестницы, обхватив ладонями лоб. Услышав шум, медленно оглянулся. И от пустого взгляда его темных глаз стало страшно. Не мог же Шурш меня обмануть! Или мог? Или за эти несколько минут Ирек уже выполнил неведомое условие?
– Привет, Ирек.
– Мы уже виделись сегодня, Лика. – Он поднялся и размашисто зашагал прочь.