Академия темных. Игра на выживание - стр. 48

Я приподнялась на локтях и раздраженно спросила:

— Что?

Сложив руки на груди, он внимательно смотрел на меня. Все с тем же раздражением я попыталась поднять подушку, чтобы сесть поудобнее, но она как будто весила целую тонну. Витор, наблюдавший за моими жалкими потугами, любезно уложил подушку, вызвав во мне бурю негодования.

— Да что с тобой такое? – взвилась я. — То грозишься убить, то помогаешь мне. Совесть заела? Не поверю! Нет у тебя совести.

Витор молчал, я раздражалась еще больше, голова болела все сильнее. Может, это такой коварный план, и он меня сейчас убивать будет? Поэтому и разглядывает. Выбирает, с чего лучше начать и какой метод применить.

— Витор, ты либо убивай, либо отваливай, либо говори, к чему это все? – Под «это все» я подразумевала вечернюю помощь, ночную и вообще…

— Гораздо проще было бросить тебя одну, и летальный исход не заставил бы себя ждать.

Разумеется, он прав. Глупо вытаскивать меня из ужасного состояния, чтобы потом убить.

— Я не поверю, что ты за пять минут изменился. Не бывает такого. Значит, у тебя свои цели и за помощь ты затребуешь плату. Какая она, эта плата, Витор?

Он нахмурился, я приготовилась испытать новую боль и гадала, что теперь пострадает — рука или нога.

Поежившись от неприятных воспоминаний, передернув плечами, дерзко посмотрела в темно-синие глаза.

— Замерзла? – Неправильно истолковав мои движения, Витор взял плед и начал меня укрывать.

— Хватит! – Я выхватила плед. – На руках носишь, с пола поднимаешь, пледом укрываешь, даже в туалет отнес! Что происходит, Витор?

— Чего ты орешь? — сказал он холодно. - Хочешь всех разбудить? Ложись спать. Свет оставить?

— Витор! — взвыла я, но он насильно укрыл меня пледом и удалился.

Сорвав свою злость на подушке, изрядно помяв ее кулаками, я вырубила светильник и попыталась заснуть. Сон не шел. Я думала о Виторе, вернее о том, что ему нужно. Просто так помогать он не стал бы, а вот что потребует с меня – это вопрос. Огромный жирный вопрос.

А еще меня удивил отец. Он будто видел все, что происходило между мной и Витором. Мои скудные знания не могли дать ответ, почему нас не замечали остальные и никто мне не помог. Но папа… Как он смотрел на Витора – точно испепелить его хотел... Надеюсь, он раскусил его истинную сущность и поможет разорвать помолвку.

Надеюсь… Надеюсь…

***

— Ирэне, – ворвался в мой сон тихий бархатистый голос. - Просыпайся, родная.

Это ж сколько я проспала, что меня будить начали? Открыв глаза, встретилась взглядом с улыбающимся отцом.

— Тебе надо поесть.

На мой немой вопрос папа ответил:

— Ты пропустила обед.

Я больше никогда не буду пить. Стыдно-то как… Хоть бы никто не видел моего «триумфального» удаления с бала.

— Пойдем, нам с тобой надо поговорить.

На этот раз встать оказалось гораздо легче, только… Не могла же я выйти к столу в футболке. Папа, словно прочитав мои мысли, протянул мне зеленое платье и вышел за дверь.

Переодевшись, я взглянула на свое отражение и ужаснулась. Под глазами мешки, волосы сбились в колтуны, цвет лица отдает зеленцой, сочетаясь с платьем… Картина маслом. «Бурлаки на Волге» выглядели лучше, ей-богу. От косметики и следа не осталось, Витор постарался. А я вместо благодарности на него накричала… И правильно, нечего было мне больно делать.

Папа ждал за дверью. Рассмотрев мое зеленоватое лицо, он укоризненно покачал головой и, обняв меня за плечи, повел по коридору.