Академия Совершенствующихся 2. Асы Тартарии - стр. 22

– Его что-то тормозит? – предполагаю, продолжая идти вперёд и глядя под ноги.

– Возможно. Либо это его предел, – слышу ответ без интонаций.

– Кажется, звание гения академии здесь раздают направо и налево без какой-либо проверки истинных способностей, – фыркаю без веселья. Скорее даже зло.

– «Гении» нужны академии. Без них у учеников может пропасть стимул. Особенно с местной системой ценностей, – флегматично протягивает Лер.

Ничего не отвечаю и несколько минут иду молча, пытаясь смириться с услышанным и стараясь не сделать выводы сгоряча…

– Ты всегда был последователен в своём отношении к Адаму: я помню, как ты менялся, стоило мне заговорить о нём… однако, сам Адам никогда ничего не имел против тебя. Даже более того! Это благодаря ему я простила тебя и приняла таким, какой ты есть, – произношу в итоге.

– О, ты приняла меня! – хмыкает Лер, отводя взгляд в сторону, – Благодарю, это приятно. Потом напомни, в какой момент и как я тебя обидел?

– Ты прекрасно помнишь, в какой момент это произошло. Мы после этого даже не виделись… – опускаю глаза вниз, ощущая, как неприятно становится от воспоминаний о той ситуации.

– Это не тогда ли, когда ты по пьяни переспала с малознакомым старшим – отношение к которому всех в академии уже должно было навести тебя на мысль, что это не простой послушник… и когда тебе высказали за поведение, порочащее честь любой девушки, но сохранили твоё положение и даже позволили остаться безнаказанной? Помнится, я тогда пришёл сообщить тебе, что продолжать свои попытки наладить личную жизнь вместо продолжения самосовершенствования, будет не лучшей идеей, после чего ушёл выполнять свои прямые обязанности, – Лер останавливается и разворачивается ко мне, прямо и уверенно встречая мой взгляд. – Я не уверен в том, насколько по-разному мы воспринимаем те события, но что-то подсказывает, что я тебя не предавал. Не подставлял. Не унижал. И не обижал.

Смотрю на него, кусая щеки изнутри.

Слышать нечто подобное было неприятно. Даже больно.

Но крайне полезно.

Именно поэтому я сейчас терпела молча…

И всё же:

– Не знала, что секс на территории академии запрещён, – ровно произношу, решив довести разговор до конца.

– Он не запрещён, но не поощряется. Тут тебе не реалити-шоу для молодых людей без цели и талантов: мы сюда приезжаем не семью строить – мы собираемся вместе, чтобы работать над собственным бессмертием. И тебя в тот день отчитывали не столько за секс, сколько за то – где, с кем и как он у тебя произошёл. Помнится, вы с Дмитрием нарушили все правила, решив отдаться на волю чувствам, – сухо произносит Лер.

Сжимаю ладони в кулаки и сдерживаю порыв огрызнуться или как-то защитить себя. Он во всём прав. Меня занесло: я забыла, где нахожусь.

Но в своё оправдание могу сказать, что мне критически не хватало поддержки и банального человеческого тепла. Меня столько раз задирали, обесценивая весь мой труд над собой и вынуждая бесконечно задаваться вопросом – что со мной не так? В то время, как «не так» было со всей академией, а вовсе не со мной…

Я была новичком в этих водах и, разумеется, наделала ошибок. Но должна ли я винить себя за это?

– Эта страница моей жизни никогда не будет листом славы – однако, для стены позора она тоже не годится. Какой тут состав преступления, кроме глупости? Скажу прямо, я не стану извиняться за произошедшее – да и н