Академия Сейгард. Город Тысячи Пещер - стр. 15
Иллай, нацепив маску презрительного безразличия, отыгрывал роль мерзавца. Хотя, кто знает, может он и правда стал таким. Сидел принц на том же месте, что и накануне, а черноволосая девица, расположившись рядом, кормила его виноградом.
Почти все столы были заняты, но Аста приметила небольшой столик на двоих в углу, у выхода на балкон. Гордо вздернув нос, она прошествовала к длинному столу с блюдами, позади которого, что – то помешивая в котелке, суетилась добротная женщина лет шестидесяти с упрямыми рыжими кудрями, что так своенравно выбивались из под чепчика. Меню было явно скромнее, чем в Килденгарде, где трудились лучшие повара столицы, и все, за исключением чаши с фруктами, хоть и пахло аппетитно, было ночным кошмаром любой девушки, что заботилась о красоте фигуры и нынче обязательном для любой уважающей себя леди тонком аристократическим стане.
Тушеный картофель с мясом, свиная рулька, жаркое в глиняных горшочках, домашние колбаски, блинчики с начинкой и без, а еще пирожки. Румяные, только из печи. О столичной моде на блюда из рыбы или вообще – на исключительно овощные – рыжеволосая повариха точно не слышала. Рука, предательница, сама потянулась к пирожку с мясом, но Аста вовремя себя одернула. Она бы с удовольствием вкусила все, явно с душой приготовленные яства, вот только тонкий стан дался ей неимоверными усилиями. Внешне Аста была похожа на мать, правда та, кроме бледной кожи и роскошной копны светлых волос по сей день обладала точеной фигурой, уплетая при этом точно такие же пирожки и всяческие сладости за обе щеки. А вот Аста пошла в отца и толстела, стоило ей лишь посмотреть на что – то жирное, сочное и непременно очень вкусное, потому последние пару лет ела то, от чего в пору сойти с ума. Овощи на пару, рыбу – белую, тоже на пару и прочие гадости. Но оно того стоило. Винсенту нравились худые барышни, хрупкие словно фарфор, да и в академии худоба была особенно в моде. Повариха же тем временем решила окончательно прикончить Асту, и пока она накладывала на тарелку фрукты, водрузила на стол котелок с мясной похлебкой. Такой наваристой и ароматной, что у Асты чуть слезы на глаза не навернулись от несправедливости. Смерив Асту внимательным взглядом, повариха уставилась на дольки яблока и апельсина, которые Аста аккуратно разложила по тарелке, и запричитала:
– Новенькая? Тощая какая, боги, бледная… Словно сама богиня смерти. Ты что ж это делаешь? Брось ты эти яблоки, картошечку возьми, похлебка вот. C пылу с жару.
– Спасибо, но я не голодна. Мне бы чаю, если можно.
– Можно, конечно! Сейчас сделаю. Звать – то тебя как?
– Астория. Можно просто Аста. А Вас?
Повариха щедро насыпала заварки прямо в кружку:
– Анна. Может блинчик или пирожок? Есть и сладкие, и с мясом…
Сколько надежды было в этом взгляде, но Аста вновь вежливо отказалась и, отстояв свою тарелку с фруктами, направилась к столу. Поставила тарелку и пошла за чаем, а когда вернулась, тарелки уже не было. По залу прошлась очередная волна смешков. Поэтому Аста задрала нос еще выше и гордо села за стол с одной единственной чашкой чая. Ничего. Полезно для фигуры. Худее будет.
Чай был вкусный, с травами и очень уж выраженной сладостью. Не сдалась, значит, повариха и все таки запихнула в чашку ложку меда, пока Аста не видела. Наслаждаться чаем, увы, пришлось недолго. Чай превратился в лед, а чашка заледенела настолько, что Аста с трудом отодрала ее от пальцев. Чашка упала на стол и треснула. По залу прошелся очередной смешок. Виновника долго искать не пришлось. Он и не прятался. Сидел на лавке рядом с Иллаем и злобно сверлил ее ледяными глазами. Такой важный, а стихией – то владел плохо, даже хуже ее соседки, простенький трюк, а лавка вся во льду. Аста почти вышла из себя и уж было собралась метнуть в ледышку огненный шар, но помощь пришла, откуда не ждали. В ледяного мага полетела деревянная ложка, а повариха, скинув фартук, вылетела в центр столовой, словно фурия: