Академия неслучайных встреч. Дом иллюзий - стр. 6
- Я же сказал, чтобы ты оставалась под крышей, - проворчал сердито знакомый голос, и я подняла глаза на Кея. Музыка смолкла, соседи спешно убирались в дом, возмущённо что-то выкрикивая. – Не надо было ходить за мной!
- Это ты сделал? – спросила я с изумлением. – Как? Я не думала, что ты умеешь вызывать дождь.
- Обычная стихийная магия, - ответил он.
- Ничего себе обычная... – пробормотала я.
- Долго ты собираешься тут стоять? Мокрая же вся! – поторопил меня Кей и развернул к крыльцу. – Скорее!
Я вбежала в дом, кое-как стянула с ног кеды и прошла в комнату, оставляя на полу мокрые следы. Меня настиг холод, захотелось тут же налить себе большую кружку чая. Но сначала требовалось найти что-нибудь ещё из одежды.
Кей последовал за мной, продолжая ворчать на моё безответственное поведение, но уже более мягко. В его интонациях слышалась забота, и осознание этого согревало, как наброшенное на плечи одеяло. Я обернулась и смерила его взглядом.
- На себя посмотри! Ни единой сухой нитки! – буркнула я. – Раздевайся немедленно! То есть, я хотела сказать... - добавила смущённо, заметив, как парня развеселили мои слова. – Ой, у тебя руки холодные, как лягушки!
- У тебя, думаешь, теплее? – насмешливо фыркнул Кей, щекотно скользнув таким же холодным носом по моей шее. Я положила руки на обтянутые влажной тканью рубашки плечи, запустила пальцы в мокрые волосы и зажмурилась, когда губы Кея накрыли мои. Контраст холода и пробежавшей по коже волны жара казался почти ошеломляющим.
Я собиралась выяснить, запер ли он как следует дверь, но Кей не дал больше ничего сказать. Уже целовал меня так, как давно хотелось, – долго, сладко, головокружительно. А ведь однажды уверял, будто не умеет!
Одежда липла к телу, особенно неприятно оказалось стаскивать тяжёлые, пропитавшиеся водой джинсы. Но всё это было просто досадной мелочью, преодолимым препятствием, не стоящим внимания. Самым важным оставалось другое – хрупкое, неуловимое, но безгранично ценное и дорогое нам обоим. Для того, чтобы это выразить, не требовались слова. Мы говорили на языке взглядов и прикосновений, на диалекте нежности, которому не нужны ни словари, ни переводчики.
Когда я проснулась, в оставшееся открытым окно бил яркий солнечный свет. В воздухе кружились пылинки, занавеска трепетала на ветру, будто танцуя. Не сразу вспомнив, где нахожусь, я повернула голову и увидела мирно посапывающего Кея. Спал он на животе, щекой прижимаясь к подушке и обнимая её так крепко, что я даже позавидовала. Захотелось пригладить его взъерошенные тёмные волосы, но я не решилась, боясь разбудить, и осторожно выбралась из постели. Надела синий в белый горошек сарафан, нашла сменную одежду для Кея, положила рядом с кроватью и пошла в ванную умываться. Шагать босыми ногами по гладкому деревянному полу было приятно, но дом всё же нуждался в уборке, которую не следовало надолго откладывать.
Душ на даче оборудовали только летний, во дворе, но воду в дом уже провели. Побрызгав ею в лицо, я отыскала мятную зубную пасту и – какая неожиданная удача! – целую упаковку новеньких щёток. Расчёска тоже нашлась, а косметикой я в повседневной жизни практически не пользовалась, так что ничуть не опечалилась из-за её отсутствия.
Когда Кей проснулся, я уже поставила чайник и смотрела в окно, где от вчерашнего дождя и следа не осталось. Одежда брата оказалась чуть великовата, но могло быть и хуже – если б её не имелось совсем. В папиной он бы и вовсе утонул.