Академия. Начало - стр. 97

– Судя по цвету, это для тебя.

– Может быть, – пожал плечами Селдон. – Только отдай-ка его обратно. Пусть она сама мне даст.

– Ох, Гэри… – Дорс укоризненно покачала головой.

– Сказал – не возьму, значит, не возьму, – уперся Селдон. – Я хочу, чтобы она сама отдала мне эту вещь.

Дорс немного помедлила и неуклюже протянула свернутый балахон Капельке Сорок Третьей.

Та сложила руки за спиной и отшатнулась, смертельно побледнев. Капелька Сорок Пятая стрельнула глазками на Селдона, быстро шагнула к Капельке Сорок Третьей и обняла ее.

Дорс прошептала:

– Гэри, ты не прав. Уверена, Сестрам не разрешается разговаривать с чужими мужчинами. Зачем доставлять им боль? Она ничего не может поделать. Может, она и варваров никогда не видела.

Обратившись к Капельке Сорок Третьей, Дорс мягко, заботливо спросила:

– Ты видела раньше варваров?

Девушка молча помотала головой.

– Ну, что я говорил? – взмахнул руками Селдон. – Обет молчания относится только к Братьям. Разве послали бы к нам этих девушек, если бы им нельзя было разговаривать с варварами?

– Но, Гэри, может быть, им можно разговаривать только со мной?

– Чепуха. Не верю и не поверю. Я не просто варвар, я почетный гость Микогена. Четтер Челвик просил, чтобы ко мне относились именно так. Сам Протуберанец Четырнадцатый встретил меня и привез сюда. И я не желаю, чтобы ко мне относились так, будто меня не существует. Как только я буду говорить с Протуберанцем Четырнадцатым, я непременно пожалуюсь ему.

Капелька Сорок Пятая захныкала, а Капелька Сорок Третья слегка покраснела.

Дорс собралась было еще раз уговорить Селдона, но тот показал ей кулак и уставился не мигая на Капельку Сорок Третью.

Наконец та подала голос – дрожащий, робкий. Видимо, ей было очень трудно заставить себя обращаться к мужчине.

– Ты не должен жаловаться на нас, варвар. Это будет несправедливо. Ты заставляешь меня нарушать обычаи моего народа. Чего ты хочешь от меня?

Селдон дружелюбно улыбнулся и протянул руку:

– Я хочу, чтобы ты отдала мне одежду, которую принесла для меня, кертл.

Девушка молча протянула ему сверток.

Селдон церемонно поклонился и дружески, тепло поблагодарил:

– Большое спасибо, Сестра.

«Ну что, съела?» – сказал его лукавый взгляд, обращенный на Дорс. Та сердито отвернулась.

Никаких украшений типа вышивки на белом балахоне не было. Видимо, мужчинам излишеств не полагалось. Правда, к балахону прилагался белый же пояс с кисточками, который, по всей вероятности, нужно было как-то по-особому завязывать.

– Пойду в ванную переоденусь, – сказал Селдон. – Я быстро.

Селдон шмыгнул в ванную, но дверь за ним не закрылась. Туда же влетела Дорс и захлопнула дверь за собой.

– Что ты себе позволяешь! – накинулась на Селдона Дорс. – Ты просто тиран, Гэри! Почему ты так мучаешь эту несчастную девушку?

– Но я должен был заставить ее заговорить со мной! – прошипел полушепотом Селдон. – Мне нужно выудить у нее кое-что, и ты это знаешь. Жаль, что пришлось прибегнуть к силе, но как иначе можно было нарушить это проклятое табу?

Дорс хлопнула дверью с другой стороны. Когда Гэри вышел из ванной, она уже успела облачиться в свой балахон. Удивительно, несмотря на шапочку, скрывавшую прекрасные волосы, и мешковатый балахон, Дорс все равно продолжала оставаться весьма привлекательной. Ее балахон был подпоясан более широким поясом, который был сшит из ткани чуть более темной, чем сам кертл. И надо же – спереди пояс застегивался на пряжку из ярко-голубого камня. «О женщины! – подумал Селдон. – Они всегда и всюду стремятся выглядеть красивыми, даже тогда, когда их так притесняют».