Академия Междумирья. Дикая магия и прочие неприятности - стр. 40
Секунду спустя из телепортационного… гмм… «отверстия» выскочил еще один бесколесый мини-автобус. С визгом чар затормозил у дорожки, и наружу с водительского кресла вывалился высокий маг. С такой гаденькой ухмылкой на полных губах, что ноги Карпова вросли обратно в размокшую почву.
Серая ткань, обнимавшая плечи, зашуршала, нашептывая свои подозрения. Парень давно уж понял, что плащ для ищейки – не наряд, а напарник… И сейчас этот кусок тряпки впивался в кожу колючей шерстью, придавливая к земле тяжестью чьих-то грехов.
Погано. Князю хватало и собственных.
Пошуршав, материя плаща изменила цвет и слилась с пейзажем. Замаскировав Артура под такой же мохнатый темно-зеленый куст, как прочие. Да перо хары ему в… Туда, куда девчонка планировала!
Досадливо закатил глаза к темному, бесконечно глубокому небу. Там висел незнакомый голубой шар без единого пятна, очень отдаленно похожий на земную Луну.
«Попадалец»…
За последние сутки младший князь Карповский, первый этого имени, в каких только щекотливых обстоятельствах не побывал! Начиная с пентаграммы, из которой он едва вырвался и тут же попал в чьи-то зубы и когти. Продолжая дикой лабораторией, в которую он был ввезен после тщательной упаковки и бесцеремонного ощупывания. В несколько окаменелом виде. И заканчивая дрянными кустами, в которых он успел покрыться мхом.
И вот что особенно «вселяло оптимизм»… Всякий раз, когда Артур «попадал», поблизости оказывался некий рыжий кружевной котенок. Взъерошенный, болтливый, большеглазый и прямо-таки напрашивающийся на порку.
Будь в Карпове чуть больше гордости и ума, он бы давно покинул нелепый мирок и вернулся домой. Но не мог прийти к Авроре с пустыми руками. У нее ведь шмырлы. Они же ждут.
Рита высунулась из окна на звук дребезжащего клаксона и застенчиво помахала рукой. Не Арту, а этому ухоженному мужику, лыбящемуся в темноту второго этажа. Как же все запущено.
Маргарита… Марго. Маленькая рыжая ведьма без метлы. Даже без швабры.
Ходячее бедствие, так метко превратившее его в камень. По ощущениям – внутри мало что изменилось. Но она… сама она была другая. Занятная. Чувствующая. Сопящая, как трактор, и недобро зыркающая глазами, как боевой хомяк, в совершенстве овладевший кунг-фу… где-то в своих фантазиях.
Нет, это не главное, что описывало девицу из чужого мира. Она была живая.
По-настоящему живая, а не для красоты слов. Себя-то он давно определил скорее мертвецом. Но вот этот шальной блеск в серых глазах, этот азарт, огненная уверенность, энергия, бьющая из хрупкого тельца спятившим фонтаном… Это было что-то настоящее. Отчего все вокруг тоже делалось реальностью, а не глупой галлюцинацией.
С некомфортной резью под ребрами Карпов продолжал разбирать мрачным взглядом физиономию гостя. Черты точеные, правильные, на холеной коже ни одного шрама, между загорелых пальцев пляшет послушный ветерок…
Плечистый, аккуратно одетый, обеспеченный, сидящий на непыльной высокой должности. Улыбчивый, обходительный, ни разу не мрачный и не грубый… И пахнет от него наверняка дорогим парфюмом, а не грязью болот, едкостью зелий и дымом вчерашней потасовки.
Словом, тип – ровно то, что обычно нравится наивным, впечатлительным малолеткам с желе в кудрявых головушках. На мужике не висело бирки «психопат» или «му-у-у… звон», но Арт соглашался с кусачим плащом: было в госте что-то гнилое. Скользкое. Премерзкое.