Академия Колханд - стр. 57
Единый, а где Гратт? Что было ночью и почему я ничего не могу вспомнить? Мы спали или он не пришел, и я тут была одна? Несмотря на то сильнейшее смущение и осознание совершенного вчера шага, сейчас меня переполняли потрясающие ощущения! Кроме того, что я выспалась как младенец, у меня ничего не болело и не саднило после вчерашней тренировки, а главное, мне хотелось улыбаться. Просто и открыто, каждому встречному.
Я прислушалась, стараясь понять, где сейчас находится хозяин дома, но ни звука не проникало из-за плотно прикрытой двери чужой спальни. Потому, подумав хорошенько, я спустилась с кровати и направилась в сторону ванной комнаты.
Быстро прикрыв за собой дверь, встала перед зеркалом. Решительно стянув с себя рубашку, начала изучать свое тело. Коленки и локти без единой ссадины и синяка, на боку ни следа от вчерашней гематомы. Каждая мышца звенела от переполняющей ее силы. И кожа! Удивительно, но мне казалось, будто мое тело испускает легкое сияние. Вот так чудеса！
Приняв душ и завернувшись в одно из оставленных тут больших и пушистых полотенец, напевая себе под нос незамысловатую мелодию, спокойно вышла из ванной. Кинула взгляд на все еще закрытую дверь и, даже пританцовывая, направилась к стулу, на котором вчера аккуратно разложила свои вещи. Скинула полотенце на пол, надела трусики и, чуть покачивая бедрами, вторя мелодии, звучащей в голове, стала натягивать через голову форменную рубашку. Потом носки и брюки. Зашнуровала ботинки, подхватила сумку, куртку и спустилась на первый этаж.
Гратта в гостиной не оказалось, как, впрочем, и в кухне. Зато там стоял стакан с водой и записка. Первым делом я залпом выпила воду и уже после этого обратила внимание на листок бумаги, сложенный вдвое. То, что это для меня, я почему-то даже не сомневалась.
«Не опаздывай на пробежку, Лидия, а то парни сильно расстроятся. И доброе утро».
Улыбнулась. Значит, учитель остался доволен? Хотя я ничего не помнила из ночных событий, но я бодра, полна какого-то позитива и сил. Как там говорил Гратт? Эйфория? Да, сейчас меня как раз переполняла легкая эйфория! Хотелось петь и танцевать!
Сунула записку в карман и направилась на выход, глупо улыбаясь. Аккуратно прикрыв за собой входную дверь, услышала, как щелкнул замок. Поправила сумку на плече и потопала к жилым корпусам. Надо было переодеться и не опоздать на пробежку.
Выйдя к общежитию огневиков, остановилась как вкопанная, так как полностью погрузилась в свои мысли и не замечала ничего вокруг. Сейчас, стоя на краю площади в тени деревьев, с ужасом смотрела на строй стонущих студентов, занимающихся утренней разминкой!
Три ряда огневиков в одних штанах и ботинках. Первый ряд отжимался от брусчатки, второй ряд приседал, третий качал пресс. При этом над площадью раздавался стон и вой, но перекрикивал все это громкий и отвратительно бодрый голос Гратта:
– Сто тридцать семь, сто тридцать восемь…
– Учитель Гратт, сколько еще нам «разогреваться»? – прозвучал не то стон, не то всхлип из первого ряда.
– Пока все не соберутся. После этого сразу пробежка, и вы свободны, Ниотис.
– Но ее нет в корпусе! Что же нам теперь ждать, пока эта зар-р-раза нагуляется и наконец припрется? – донесся новый стон с другого ряда.
– Это не ко мне вопрос Сомалье, а к вам. Вы же у нас староста потока, должны знать, где ваша подопечная гуляет и почему в комнате не ночует.