Академия Колдовства - стр. 28
Дружно заработали челюсти. Несколько минут за столом царила тишина, нарушаемая только чавканьем да хрустом костей на крепких молодых зубах. Наконец все дружно сыто икнули и отвалились из-за стола.
– Так… Теперь будем отписываться друзьям, – сводя осоловелые глаза в кучку, изрек авантюрист. – Надеюсь, Дифи, ты не хуже Одувана колдовать умеешь. Включай магического писца.
– Не-э-э… я, как он, не могу. Одуван у нас у-у-умный. Я по травкам больше.
У Арчибальда отвисла челюсть:
– Одуван?!!
– Ну да.
– А он мне тебя нахваливал. Говорил, что умнее тебя в Заболотной Пустоши никого нет.
– Скро-о-омничает. Он у нас в деревне самый премудрый был. Если бы с батькой не поспорил, точно после деда Михея старостой стал. Он и эльфийский, и медвежий, и лосиный, и совиный языки знает. Даже с зайцами договориться может.
– Так что ж он, гад, когда я с ним познакомился, таким придурком прикидывался?
– От большого ума. Ты вот сейчас здесь паришься, а он с Альбуцином во дворце вино трескает.
– Вот зараза! А еще побратим называется.
Арчи схватился за перо:
«Закуска есть, а где все остальное?»
На что пришел немедленный ответ:
«Извини, все остальное с Альбуцином усидели. Шлю, что осталось».
Дифинбахий немедленно сунул нос в корзину. На дне ее материализовались две пузатые бутыли, литра по полтора каждая, аккуратно завернутые в бумагу, чтоб, не приведи Трисветлый, не побились. На одной из них красовалась надпись:
«От благодарного винодела».
– Да-а-а… Если это все, что осталось, сколько же они с придворным магом усидели? – хмыкнул Арчибальд.
– Меня больше интересует, как он сюда все это переправил? – протяжно зевнула Дуняшка. – Туманный Альдерон так защищен магически, что…
– …Альбуцину ее обойти – раз плюнуть, – закончил за нее Арчи. – Он небось сам эту защиту и ставил. Забыла, что он когда-то здесь ректором был? Даромир у него учился.
– А-а-а… Барин, можно я пойду? Спать очень хочется.
– С ускорителем? Без?
– Как я мимо охраны без? – возмутилась Дуняшка.
– И то верно.
Арчи, не церемонясь, включил ускоритель, и друзья остались наедине.
– Дифи, наливай.
Упрашивать Дифинбахия не было нужды. Он оперативно разбулькал по бокалам изумительное сгущенное вино пятилетней выдержки, друзья дружно чокнулись и так же дружно приняли на грудь.
– Хо-роша-а-а… – восхитился гигант, и тут до него дошло, что именно он только что выпил. Глаза его полезли на лоб.
– Да это ж… это ж…
– Коньяк.
– Офигеть… Да ты знаешь, сколько такая бутылка на черном рынке стоит?
– Не знаю и знать не хочу.
– Может, вторую бутылку продадим?
– Пока ты со мной рядом, в деньгах нужды не будет. Этот коньяк мы будем пить!
– Это кто ж такую прелесть тебе прислал?
– Арманьяк. Помнит своего благодетеля.
– Чем-то тебе обязан?
– От виселицы его отмазал.
– И всего две бутылки?!! – возмутился Дифинбахий.
– Так остальное ж твой дядька с Альбуцином усидели.
– Ах да… я и забыл.
– Давай, наливай еще, и…
– И?
– И пошло оно все к Дьяго! Никому ничего отписывать не буду. Только Одувану пару слов черкну.
– Успеешь.
Опять забулькало замечательное изобретение Арманьяка, главного винодела короля Гиперии Георга VII.
– О-о-о…
– Да-а-а… ты прав. Такой нектар продавать нельзя. Его надо пить!
Вторая доза пошла еще лучше первой. Арчи вновь взялся за перо и уже не совсем твердой рукой черкнул обещанную пару слов: