Академия хаоса. Когда рушатся стены - стр. 56
Выдохнув, Миранда вновь закрыла глаза, но сосредоточиться не получалось — взгляд Изергаста ощущался так явно, как будто он касался ее кожи: погладил щеку, прикоснулся к губам, опустился в ямку между ключицами. Его пальцы погладили ее кисти и обхватили запястья.
— Волнуешься, студентка Корвена? — заметил он.
Не открывая глаза, она обхватила пальцами его запястье и нашла пульс.
— Вы тоже, мастер Изергаст, — ответила она. — Неужели видение собственной смерти так вас растревожило?
— Ничуть, — ответил он бархатным голосом. — Так что там с могилкой? Готово?
— Почти, — соврала она. — Еще копаю.
Изергаст вздохнул и сплел свои пальцы с ее.
— Детали, — напомнил он. — Лучше что-то такое, что задевает лично тебя. В эмоциональном плане. Представь, что ты стоишь там, у памятника и горюешь о моей скоропостижной кончине. На что бы ты обратила внимание? Погода, влажная земля пачкает твои туфли, птицы раздражающе чирикают…
— Я бы сперва посмотрела на даты, — ответила Миранда. — Но я не знаю ни вашего дня рождения, ни тем более смерти.
— Плевать, — сказал Изергаст. — Заставь меня поверить, что это надгробье существует. Добавь красок и ощущений. Погоду, бабочек, запах.
От него так приятно пахло, что Миранда слегка потянулась над столом, вдыхая аромат. Открыла глаза — и некромант улыбнулся краешком губ.
— Я вижу себя возле памятника, — сказал он. — Это довольно странно. Я решил посетить собственную могилу? И без букета? Не верю.
— Давайте попробуем без контакта, — заявила Миранда, выдернув руки из-под ладоней некроманта.
— Как скажешь, — согласился он. — Если сложно с надгробьями, попробуй представить что-то свое. То, о чем часто думаешь.
Картинка была такой яркой и четкой, как будто Миранда проживала ее заново: высокий мужчина, что ведет ее в танце, так утонченно красив. На нем костюм, который идеально подходит к ее платью, и все вокруг уверены, что они пара. На его правой щеке едва заметная сеточка шрамов, брови темные и густые, волосы белые, а глаза зеленее травы. А потом все вокруг растворяется словно в тумане, и усмешка на тонких губах исчезает, он склоняется ниже…
Касание губ такое нежное, что дыхание перехватывает, а тело становится легким, почти невесомым…
Миранда тряхнула головой, прогоняя наваждение, и открыла глаза.
Изергаст склонился над столом и смотрел прямо на нее, и в его глазах было такое… Миранда распахнула ресницы, впитывая детали чужой фантазии, которая жила, дышала и двигалась, и казалась такой реальной, что кожу обжигало поцелуями, а тело чувствовало каждое прикосновение, каждый толчок… Белые волосы шелком скользят по обнаженной коже, тонкие пальцы рисуют на ней узоры, губы впиваются в ее рот, и это похоже на танец — неспешный, завораживающий, красивый, и хочется сорваться в дикий ритм, но зачем торопиться, если можно сдерживать страсть, чтобы потом взлететь выше неба…
Миранда сжала колени и зажмурилась.
— Прости, — глухо попросил Изергаст. — Я поймал конец твоей мыслеформы, а у меня довольно богатое воображение.
— Я заметила, — ответила Миранда, не открывая глаза.
— Это случайно вышло.
— Я так и подумала.
— Ты первая начала, — упрекнул он ее. — Я говорил — надгробье, а не поцелуй.
Миранда покусала губы, которые горели совсем по-настоящему.
— На сегодня, пожалуй, хватит, — сказал Изергаст. — Или…