Академия хаоса. Искушение огнём - стр. 128
— Ладно, пусть медленно, — согласилась я. — Главное, чтобы подействовало.
— Однако есть нюанс, — подруга цыкнула зубом. — По правде сказать, много нюансов. Во-первых, проклинать будешь ты. Это должен быть человек, который имеет право на кровную месть. Кто-то, испытывающий искреннюю и сильную ненависть к проклинаемому.
— Годится, — кивнула я.
Стоило вспомнить напудренную физиономию императора, его крашеные волосы и ногти, расшитый звездами балахон — и ярость обожгла мое сердце.
— Второе — ты должна будешь наполнить своими эмоциями заготовку с гексаграммой проклятия.
— Тоже без проблем. У меня неплохие успехи в артефакторике, — похвасталась я. — Вот только с материалами надо поэкспериментировать. Металл плавится, дерево горит…
— Камень, — перебила меня Миранда. — Изергаст сказал, для проклятий камни лучше всего. Оптимально алмаз, но и гранит подойдет. Надо спрятать его в месте, где бывает император. Лучше всего в спальне.
— Никто не пустит меня в спальню императора, — помрачнела я. — Там наверняка круглосуточная охрана.
— Да, и вот еще один нюанс, — сказала Миранда. — Дворец нашпигован защитными артефактами, так что, если мы попытаемся пронести готовое проклятие, нас засекут. А потом, в лучшем случае, повесят.
Я промолчала, обдумывая ее слова.
— Но можно сделать кровососа прямо там, во дворце, — предложила она.
***
Наш с Мирандой план, который мы обсуждали весь вечер, трещал по швам и не выдерживал никакой критики. Ну куда это годится — две первокурсницы будут готовить смертельное проклятие императору в женском туалете? Лучшего варианта мы пока не придумали.
— Я сделаю все сама, — сказала я. — Если меня поймают, делай вид, что ничего не знала.
— Сделаем это вместе, — возразила Миранда. — Но если что, буду все отрицать. Вот не зря существование луча истины держат в тайне! Иначе раскололи бы нас на раз-два.
— Я надеюсь, что все обойдется, — проворчала я. — Но мне так страшно тебя подставлять.
— Помнишь Лабиринт? — буднично спросила Миранда.
Воспоминания нахлынули волной, и сердце забилось чаще, а во рту стало сухо, как от быстрого бега. Я словно вновь почувствовала запах хаоса с легким привкусом тлена.
— Как его забыть?
— Я бы ступила на ту дорожку из льда, если бы не ты, — сказала Миранда. — В Лабиринте осталось бы четырнадцать человек. Мы прошли его вместе.
— И Джаф с нами, — упрямо добавила я.
— Не начинай, — сердито попросила она. — Слушай, ты поняла, в чем вообще отличие штриховки гексаграммы при переломах и растяжениях? Крекин все стер, а я не успела зарисовать.
— Потому что думала о водопадах и Николасе Торше? — поддела я ее. — О, эти рыжие волосы, веснушки, скрытый огонь. Или все же Финн? Светлые локоны, голубые глаза, воздушный, как зефирка. Или, может быть, Эрт? Некромант, как и ты, тонкие черты, белые волосы. Весь такой собранный и холодный, но тем интереснее разжечь в нем страсть?
— Вот ты балда, — беззлобно ответила Миранда. — Но у тебя явный прогресс. После дня рождения Эммета ты всех междометиями описывала. Вроде — ах, ой, уруру. Хотя я бы описала парней по-другому: Ник — наивное дитя, Финн — ветренный повеса, а Эрт… Вообще-то в нем что-то есть. Другой на его месте не сунулся бы против Джафа. Дай конспект, короче.
Когда стемнело, и Миранда пошла к себе, я тоже выскользнула из дома и, пробежав через лужайку, потянула дверь ректорского домика. Войдя внутрь, позвала Родерика, уже понимая, что его нет. Света не было, и запах дыма едва ощущался.