Академия бракованных людей - стр. 80
Как глупо было что-то чувствовать к человеку, который не видит в этом мире никого кроме себя, и не любит никого, кроме себя. Мерзкий, желчный, тяжелый человек. Но на не чувствовала злобы, лишь обиду и боль. Не ему, и не кому бы то ни было еще. Никто. Никогда.
Руки тряслись, тело тоже, время от времени сотрясалась в странных конвульсиях, Юрала даже не пыталась уснуть, зная, что это бесполезно. Не прислушивалась к тому, что было в коридоре, не хотела пить или есть, но и слез тоже больше не было. Стыдно было перед самой собой лить их так долго, студентка взяла себя в руки, наверно поэтому немного дрожала. Самые долгие двенадцать часов в ее жизни.
Послышался щелчок открывающийся двери, и девушка тут же надела на лицо маску странного безразличия и усталости.
- Время вышло. – Декан ухмыльнулся, и кинул на кровать какую-то папку. – Документы забери свои, в твой мерзкий приют я больше ездить не намерен.
- Еще бы. Теперь тебе там делать нечего. – Она пожала плечами, зевнула и натянула толстовку. – Оперативно ты, в академию сгонял, забрал их.
- Жду в машине. Дверь закроешь, ключи вернешь. Две минуты. – С этими словами он вышел, оставляя Ииду в печальном одиночестве.
В последний раз она была в его автомобиле, когда только ехала к нему. Так странно совпало, но больше прокатиться не удалось. Запах, который она не успела запомнить. Рациональность и чистота, как и везде, к чему Хенгер прикладывал руку.
Иногда девушка поглядывала, как он водит машину. Внимательно, напряженно, без музыки или чего бы то ни было в салоне. Геометрично перестраивался из ряда в ряд, раздраженно скрипел зубами, когда кто-то подрезал, и предпочитал стоять на светофоре, если на зеленый свет оставалось всего несколько секунд. За окном мелькали заснеженные деревья, дома, в бесчисленных витринах магазинов стояли елочки, повсюду висели поздравления и гирлянды. Однако, новый год начинался для Юралы не очень радостно. Вскоре широкие городские улицы сделались узкими, дома измельчали, а количество деревьев увеличивалось с каждым метром. Она возвращается. Как обычно.
Широкие ворота приюта встречали ее своей незамысловатой оригинальностью – в честь нового года на них висели вырезанные сиротами снежинки и фигурки. Устало вздохнув, Иида взяла сумки и вышла на холодную, зимнюю улицу, правда, как только она это сделала, машина ее сожителя тронулась, и он, в течении нескольких секунд скрылся из ее поля зрения.
Огромный, неопрятный дом, что стоял на отшибе. Тот самый сетчатый забор с колючей проволокой сверху, тот самый дворик с поломанными качелями и старыми лавками… Сейчас на нее снова посмотрят десятки пар глаз, кто-то будет посмеиваться, кто-то сочувствовать… все как обычно. По кругу. Раз за разом одно и тоже.
Стоило пройти внутрь, она начинала мерзнуть, хотя все еще не решалась. Вот только еще несколько минут на морозе могут запросто обернуться для нее простудой, или чем-нибудь похуже. Скорее всего, ее бывший сожитель позвонил в приют, и ее уже там ждут. Накормят, согреют. Еще несколько лет тесниться здесь, пока не получит официальную профессию и трудоустройство. Но альтернатив нет, слишком уж она неудачлива на чужую любовь. Раз в неделю будут давать ее любимые котлеты, раз в неделю грибной суп, иногда даже пирожки и сок. Раз новый год, возможно даже будут мандарины.