Академия бракованных людей - стр. 59
- Совершенно. Габриэль, мы вам весьма признательны, что вы все-таки решились взять на себя ответственность за столь проблемную девочку. У вас было время к ней присмотреться, приглядеться… Возможно, вы увидели в ней потенциал, я думаю, есть шанс, что вы найдете к ней подход…
- Не сомневайтесь. – Хенгер слащаво улыбнулся и прикрыл глаза. – Проблемные молодые люди - это моя работа. Можно даже сказать, призвание. Я очень расстроился, узнав, что ей приказали вернуться в приют, потому как потенциал действительно есть, и весьма высокий. Учитывая мой предыдущий опыт, думаю, я смогу стать ей наставником, и сумею вырастить достойного члена общества.
- Жаль только, ваша сожительница не смогла приехать. Вы же в гражданском браке, верно?
- Да, довольно давно, около пяти лет. Она тоже очень переживала, но из-за ответственности работы не сумела покинуть ее даже на час.
- Я понимаю, да. Она же врач анестезиолог, да?
- Да, все верно. – Декан сногсшибательно улыбнулся и медленно кивнул.
- Врет ведь как дышит!!! – Рявкнула Иида, бесконтрольно вращая глазами.
- Не обращайте внимания, она часто такая. – Воспитательница тут же прикрыла собой девушку и злобно процедила: – Она у нас… со странностями. Не слушайте, пожалуйста.
- Все в порядке, я был с ней хорошо знаком, чтобы понять это. Очень хорошо… и поверьте, я найду к ней подход. Просто нужно время. – Мужчина сверкнул глазами и улыбнулся снова.
- Золотые слова! – Женщина облегченно выдохнула, и, едва заметно, толкнула воспитанницу локтем.
Декан прикрыл глаза и уверенно покачал головой, после чего сцепил руки в замок. Судя по всему, он не сомневался в исходе своего похода, ведь уже победил, вот и делает, что вздумается. Студентке оставалось нервно глотать ком в горле, изучать взглядом столь знакомую фигуру. Он с внимательным, но при этом расслабленным лицом читал анкету. Создавалось впечатление спокойной уверенности, и никто из присутствующих ни за что бы не подумал, что на уме у молодого учителя совсем не благие, а очень даже эгоистичные мысли. Слишком хорошая репутация, чтобы что-то подозревать.
Внезапно голос пропал. Юрала не знала, что сказать, и стоит ли говорить? Сейчас, тут же… хотелось истошно закричать, что этот извращенец задумал неладное, настолько неладное, что, зная правду, воспитатели на километр не подпустили бы его к приюту. Руки сжались в кулаки и тряслись от напряжения, но горло, будто бы, осипло. Или же внутренний страх, и понимание того, что все бесполезно, заставляло ее молчать. И что будет, если сейчас она закричит и начнет сопротивляться?
Она же может отказаться. Легко. Уже есть восемнадцать, по факту она взрослая личность, состоявшейся человек. Сама может решать свою судьбу, и уж точно сама может отвергнуть с кем ей идти, а с кем нет. От кого принять помощь, а кого послать.
Казалось бы. Но в глазах приюта она все еще ребенок. Кто-то, за кем нужен пригляд. Нет жилья, нет работы, и, пока не появится, она должна быть тут, словно на привязи. Пока не снимут со внутреннего учета, как «официального» взрослого. Или же ждать таких вот добрых помощников, которые представятся детскому дому, договорятся с ним, поселят тебя у себя. Будут спонсировать учебу и пропитание. Обычно в качестве таких добродетелей выступали дальние родственники. Которые не готовы были взять на себя ответственность за несовершеннолетнего, но вполне готовы дать кров и помогать финансово совершеннолетнему. Часто за помощь по дому и всякое такое. До момента, пока молодой человек не встанет на ноги. Или же… пока не надоест. Ведь обязательств они на себя никаких не берут. Разве что неформальные, но кого это волнует?