Академия боевых невест - стр. 40

— Не плотника, а садовника!

— Да хоть трубочиста! С птицей должен работать либо мясник, либо повар.

— Писателю виднее, — возразила Лунолика уже без прежнего задора. — А «Огненная страсть» тебе как?

— Ничего. Если не считать сцены на кухне — повар у лорда Тэ отвратительный.

— Зато симпатичный.

— Подумаешь! Повар не лицом готовит, а руками и головой.

На это Лунолике возразить было нечего.

— А как тебе «Пламя любви»? — спросила она.

И обсуждение вспыхнуло с новой силой.

Прервал их звонок на следующую пару.

И мы опять побежали. Теперь уже втроем. На повороте разделились — Порк бросился налево, мы — направо.

— А не такой уж он и паршивец, — пыхтя произнесла подруга.

Мы добрались до аудитории, тихонько просочились на свободные места, так что профессор Гриб нас даже и не заметил — он писал на доске какую-то формулу.

Зато заметила Жаба — ее полный торжества взгляд впился в меня, словно весенний клещ, губы скривились в усмешке.

«Ничего, — подумала я. — Еще посмотрим, кто кого».

* * *

Лекция по теории магии оказалась сложной — тяжело удержаться и не уснуть под монотонный голос профессора Гриба, особенно после обеда. Зато следующей парой была отработка навыков ближнего магического боя, и она взбодрила так, что я даже не ожидала. И никто не ожидал, особенно капитан Фуксия, которая уставилась на дыру в стене и даже рот приоткрыла от изумления.

Но это все было потом, вначале, как говорится, ничто не предвещало. Мы разбились на пары — я, по традиции, с Луноликой — и начали отрабатывать метательное заклинание. Мы его весь семестр отрабатывали, вначале мягкие кубики метали, теперь уже сковородки.

Моя сковородочка пошла хорошо, просвистела у подруги над головой, а у стены я ее тормознула, чего ж инвентарь портить. Лунолика тоже начала неплохо: замахнулась, припечатала формулой... а потом чугунная штуковина неожиданно взбрыкнула и с такой силой врезалась в стену за моей спиной, что раздался грохот, зал заволокло пылью, а потом, когда пелена рассеялась, в дырку радостно заглянуло солнышко.

Страшно подумать, что было бы, не успей я вовремя отскочить.

И вот стоит моя подруга, белая как стена, и остальные такие же белые — мощно их штукатуркой припорошило — и все на меня смотрят.

Я даже подумала, не упасть ли в обморок, уж больно ситуация располагала, но передумала — слишком пол грязный. Да еще расчихалась, что тоже не способствовало, кто же в обмороке чихает?

А потом началось: разборки, возмущение, рейд за вылетевшей в дыру сковородкой и в качестве бонуса помывка пола в учебном зале.

Чтобы подруга не сильно мучилась, я составила ей компанию.

Но она все-равно переживала, шмыгала носом и смотрела на меня виноватыми глазами.

За ужином к нам опять подсел Порк. И сходу заявил:

— Слышал о ваших приключениях. Ну что, Ада, все еще не хочешь прислушаться к моим словам? — он красноречиво посмотрел на Лунолику. — Она опять оказалась рядом.

Вместо того, чтобы возмутиться, Лунолика всхлипнула и, закрыв лицо руками, разрыдалась.

— Порк, ты совсем того? — я покрутила пальцем у виска. И бросилась утешать подругу.

— Он прав, — воскликнула Лунолика сквозь слезы. — Рядом со мной у тебя… всегда непри... неприятности.

— Глупости! — возмутилась я. — Мы с тобою дружим с первого курса, а вся эта ерунда начала происходить только сейчас.