Академия "Алмазное Сердце" - стр. 16

- Ну все, все! – примирительно произнес он, удерживая брыкающуюся девушку до тех пор, пока она не выдохлась и силы ее не иссякли. – Больше не буду смеяться. Я просто очень рад тебя видеть. Я очень соскучился.  
- Правда? – недоверчиво произнесла Уна, сердито сопя и глядя на него исподлобья. 
- Ну, конечно, - серьезно подтвердил Дерек, кивнув головой. – Разве можно просто так выкинуть из сердца и памяти друзей? 
- А поступать так с друзьями можно?! – сварливо ответила Уна. Смеющийся взгляд Дерека тотчас изменился, стал колючим, злым, внимательным. Светлые брови его сошлись на переносице, нахмурились, и он очень странным, неприятным голосом уточнил, глядя на девушку с некоторой неприязнью:
- Как – так?
- Зачем ты пошел в техномаги?! – запальчиво выкрикнула Уна. – Если бы не это… отец бы взял тебя под свое покровительство. 
- Меня взял под свое покровительство сам Алый Король, - резонно возразил Дерек, пожав плечами.
- Но отец говорил, - продолжала Уна горячо, - что помог бы тебе устроиться в жизни! 
- Я хочу сам, - отрезал Дерек. – Я хочу всего добиться сам.
- Но зачем таким способом?
- Я очень люблю Алого Короля, - слова юноши прозвучали жутко, как клятва какого-то тайного общества, и Уна передернула плечами.
- Больше меня? – спросила она внезапно, и Дерек беспомощно замолчал, хватая воздух губами. – Ну? Больше?
- Ты потом все поймешь, - он не смог сказать ни «да», ни «нет». – Когда вырастешь. Пока что ты всего лишь маленькая, избалованная донельзя капризная девчонка. 
- Я?! – рассердилась Уна. – А ну-ка, поцелуй меня. Живо!
- Что? – оторопел Дерек.
- Поцелуй меня, - дерзко повторила Уна. 
Раньше он целовал ее – прощаясь, в щеку, чуть касаясь мягкими губами, приятно будоража ее воображение, но никогда – в губы. Его словно что-то останавливало, хотя Уна видела – он давно хотел сделать это. Но что-то словно удерживало Дерека от этого шага. И Уна, насмешливо фыркая, понимала: Дерек, упрямый и смелый, который не боится никого и ничего, ее – боится. Боится  показаться ей неловким и неумелым, боится, что она рассмеется ему в лицо и оттолкнет. Конечно, ничто не помешает ему потом нацепить холодную маску безразличия, но в сердце тлеющим горячим угольком будет болеть это воспоминание – не смог… не захотела…
И он отступал. Целовал в щеку и уходил торопливо, наспех попрощавшись.
- Что? Боишься? – насмешливо произнесла Уна, с удовольствием глядя, как стыдливый румянец разливается по щекам Дерека. – И кто из нас тут маленький трусишка?
Она нарочно поддразнила его, чтобы вывести из себя и царапнуть по самому чувствительному месту – по гордости Дерека. Он не терпел этого – показаться кому-то смешным и испуганным. Особенно в ее глазах. Подспудно она желала прижаться к нему, вдохнуть его тепло, ощутить на своей щеке его горячее дыхание, и точно знала, что он не посмеет прикоснуться к ней просто так. Они выросли; выросли... Теперь каждое прикосновение, каждый взгляд таили опасность, грозя разгореться, перейти во что-то большее. Дерек чувствовал это остро, как никогда, и потому опасался. Но обвинения в трусости он, конечно, не стерпел. Уна и глазом не успела моргнуть, как юноша сгреб ее в охапку, жадно стиснул, и его горячие губы коснулись ее губ.
«Ой-ой, - подумала Уна, зарываясь пальцами в его светлые золотые локоны. – Что же мы творим?»