Академия альфачей 3, или Всем приготовить пятки! - стр. 10

К слову, упомянутый бамбук тоже неподалеку. Передвигаю левую ногу и зажимаю пяткой дрыгающийся стебель, а с правой стряхиваю еще один раззадорившийся зеленый отросток. Пока я переключала наблюдение на Маляву, свободный стебель медленно обвивал мою голень.

В отсутствии оригинальности меня не обвинить. Мои способы заводить друзей отличаются разнообразием и бесподобностью.

Ти-Лу перестает попискивать, но все еще жмурится и цепляется за мою одежду. Виновато выдыхаю ему в пушистую макушку.

К какому, интересно, виду принадлежит Солнышко, если среди представителей этого вида он ‒ альфа? Может, уникальным его делает башковитость? Судя по всему, Ти-Лу – тот еще умняшка.  

«Твоя ласкать», ‒ доносится до меня удрученное бормотание слегка помятого мной бамбука.

‒ А твоя дышать мне в пяточку, ‒ командным тоном заявляю я бамбуку и без зазрения совести шарахаю ногой по второму шевелящемуся стеблю.

Если цветочный букет не мазохист, то при подобном обращении должен успокоиться на некоторое время и, полагаю, даже потерять ко мне интерес.

Слышу подозрительное кряхтение, поспешно перемещаю Ти-Лу на своих коленках и поднимаю ногу, чтобы проверить степень дохлости побитого бамбука. Неужели перестаралась с наказанием?

Внезапно мою лодыжку захватывают кольца гнущегося стебля, и уже сам бамбук направляет мою пятку для удара себе по лиственной прическе.

Нежданчик. Эта ромашка и правда оказалась мазохистом.

В общем, оставляю растению мою голую ступню, которую он теперь поглаживает с особой нежностью, и оглядываюсь на Маляву.

Вовремя. Псинка, облизываясь, шумно принюхивается и уже активно тянется к уху Ти-Лу.

‒ Не делюсь, говорю. ‒ Отодвигаю мордочку Малявы ладонью. ‒ Нельзя. Фу.

Псинка всасывает провисшие нити слюны, клацает челюстями, спрыгивает на пол и, потеснив бамбук, пристраивается около моих ног.

Глаз да глаз за ними нужен. А при таких условиях работы нянечка адской живности уже хочет отпуск и прибавку к зарплате.

‒ Любопытный вид. ‒ По руке, лежащей на затылке Ти-Лу, проползает Дуля и просачивается на кожу моих пальцев, зарытых в копну мягких мальчишечьих волос.

‒ Тсс… ‒ Прислушиваюсь к дыханию Солнышка. Бедняга дрожит и через раз издает тихий писк. ‒ Не пались, смайлик. У малыша до нервного срыва один мизинчик. Еще тебя увидит, и все ‒ откинет лучики.

‒ Ты же пробормотала, что тебе интересен его вид, красотуля.

‒ Ну, ты вовремя врубил поисковик, клякса! ‒ Возмущаюсь, конечно, но деланно. Любопытство все равно берет верх. ‒ И что за вид?

‒ Кристальная рыся.

‒ Рысь?

‒ Рыся. Субтильные, изящные, слабенькие существа. Чаще пугливые.

Выходит, у меня на коленях ‒ самый сильный среди слабеньких и пугливых? Мило.

Передо мной появляется бледное личико Ти-Лу. Сфокусировавшись на моем лице, он пару секунд смотрит мне в глаза, быстро оценивает, в каком положении находится, и затем стремительно пунцовеет.

‒ Да ладно! ‒ Я с энтузиазмом хлопаю его по плечу, пока он неуклюже с меня сползает. ‒ Мне не жалко. Захочешь, мои колени для тебя всегда свободны.

Не могу удержаться от дразнилок. Это выше моих сил!

‒ Прости… ой!

Ти-Лу замечает тех, кто ранее привел его в ужас, и, отступая, едва вновь не плюхается на меня.

‒ У нас все замечательно, ‒ уверено заявляю я и удерживаю накренившегося в мою сторону Ти-Лу на вытянутых руках, упершись ладонями в его спину. ‒ Мысли позитивно, Солнышко. Стакан всегда наполовину полон. Только никогда не стоит уточнять, что именно находится в стакане.