Аграрные программы российских политических партий в начале ХХ в. - стр. 19

При этом некоторые националистические организации, например Русская монархическая партия, признавали, что малоземелье, от которого страдали прежде всего крестьяне центральных губерний, являлось, несомненно, одним из источников их тяжелого экономического положения. Этим, по их мнению, и пользовались агитаторы-социалисты, чтобы внушить крестьянам убеждение, что будто бы для них не существует другого средства выйти из своего бедственного положения как перейти в ряды крамольников и насильственно захватывать чужую собственность. Монархическая партия, наоборот, видела в неприкосновенности имущественных прав важнейший залог здорового развития и процветания государства, прочного укрепления народной нравственности, не допуская мысли, чтобы естественный прирост населения влек за собой преступное насилие в виде… принудительного отчуждения крупных владений для удовлетворения мелких собственников. Для облегчения тяжелого положения крестьянства они предлагали другие законные и вполне целесообразные средства. Так, даже небольшой земельный надел мог бы давать гораздо больше прибыли, чем в данный период, если его обрабатывать усиленным и улучшенным образом, а также принимать общие меры к облесению, обводнению, борьбе с оврагами и песками. Однако принимать эти меры самостоятельно крестьяне не могли, им требовалась помощь и правительства, и земств72.

Также Русская монархическая партия предложила провести землеустроительную и переселенческую реформы. Землеустройство должно было дать крестьянскому землевладению (при непременном сохранении неотчуждаемости крестьянской земли в некрестьянские руки) принять наиболее удобную или целесообразную, смотря по местности, форму, например, рационального расселения слишком скученных дворов. Тем же крестьянам, которые предпочтут переселиться в другие, более свободные места особенно на Востоке, необходимо это было позволить. До последнего на тот момент времени переселение, по мнению представителей данной партии, носило беспорядочный и стихийный характер, принося крестьянам не только пользу. И только в последние годы правительство наметило правильную организацию крестьянских переселений, прервавшихся в виду последней войны на Дальнем Востоке. При этом переселение должно было иметь двоякое значение, с одной стороны, оно должно облегчить центральные губернии, с другой – прикрепить к России дальние окраины посредством заселения их русским народом. Такими окраинами, по их мнению, являлись на только Северный край, Сибирь, Средняя Азия, но Кавказ, а также те южные и юго-восточные губернии России, которые, к великому для нее ущербу, находятся в руках армян, немцев и евреев. Переселение русских крестьян должно быть добровольным. Сверх того, монархисты признали «особенно желательным переселение и помещиков-дворян, так как вообще правильное сельское хозяйство возможно лишь при зрелообдуманной комбинации крупного и мелкого землевладения»73.

Значительная часть националистов была не согласна с тем, как проводилась ликвидация общины, и была недовольна ростом на ее развалинах крупного земледевлальца. К удивлению правых аристократов он, землевладелец, все больше напоминал не маленького помещика, а маленького буржуа, получившего посредством Крестьянского банка слишком легкий доступ к дворянским землям, чей объем продолжал стремительно сокращаться без всякой крестьянской революции. Параллельно с этим ненадежный бедняк был вынужден уходить в город, отправляться в Азию, пускаться в заведомо проигрышные для него эксперименты с личной собственностью, лишая при этом барина дешевой рабочей силы в такой степени, что в мае 1913 г. А.П. Нейдгардт – видный деятель объединенного дворянства, вынужден был поставить вопрос о применении в помещичьих экономиях иностранной рабочей силы в лице корейцев и китайцев