Агнец - стр. 2
Я открываю глаза, за иллюминатором сизые облака посветлели, стали почти белоснежными, словно свадебное платье. Мое свадебное платье. «Замужество» сейчас для меня звучит как архаизм, я больше не хочу ввязываться в такую кабалу. Тогда казалось, что это любовь, но сейчас я понимаю – любви не существует. Все эти чувства с замиранием сердца при виде любимого можно объяснить по-научному: всплеск гормонов, животный инстинкт, похоть, в конце концов.
Все началось через год-полтора после свадьбы, хотя, возможно, звоночки были и раньше, только я их не замечала или предпочитала не замечать. Тогда мой муж, как Паук, начал незримо плести свою паутину вокруг глупой Мошки, перепутавшей паучьи фестоны с мягкой периной. Глупая Мошка и не заметила, как Паук начал высасывать из нее кровь, силу, веру в себя. Когда была нужна поддержка, она получала лишь подножку, восемь подножек, но почему-то не замечала и их. Потом Паук убедил глупую Мошку, что она разучилась ходить, раз она так часто спотыкается, и только он способен дать ей опору. Мошка считала так же, и паутина становилась крепче. Как же она не замечала очевидного? Когда меня повысили на работе с обычного менеджера до начальника отдела продаж, что сказал «любящий и заботливый супруг»? Ничего. Паук лишь посильнее затянул липкий кокон, удивленный и уязвленный тем, что Мошка еще на что-то способна. А значит, в глубине ее души еще есть силы, чтобы расправить крылья. Наступил момент, и глупая Мошка расправила их, потрепанные, жалкие, но еще способные вырваться из сдерживающих пут.
Младенец продолжал неистово кричать, хотя самолет уже перестало трясти. От этого душераздирающего звука с запредельными децибелами разболелась голова.
«Когда же он заткнется?» – воззвала я к небесам и тут же поймала себя на мысли, что я плохой человек, раз так отзываюсь о детях. Дети… Еще одна моя боль. Сколько у меня этих незалатанных дыр? Так и есть, я ощущаю себя лоскутным одеялом, в котором между кусочками ткани образовались дыры. Нити, связывающие лоскутки, истрепались, порвались местами, и теперь это одеяло ни на что не годится. Его остается только выкинуть.
«Пустая, – прошипел Паук после второго года супружества, – ты даже зачать ребенка не можешь».
Ядовитые высказывания, брошенные так тихо, шепотом, как бы вскользь, больно ранили и без того тонкую кожу Мошки.
Пустая, пустая, пустая.
Это слово так сильно вгрызлось в мой мозг, что это стало вторым моим именем. Кто ты? А я отвечу: пустая. Да, когда человеку каждый день повторяют, что он кактус, он рано или поздно начнет искать на себе иголки. Газлайтинг – есть такое модное слово в психотерапии – как раз об этом. Меня несколько раз заносило в кабинет психолога, но от одной меня толку мало, так сказала врач. Молодая, ухоженная женщина, обвешанная бусами Шанель, как новогодней гирляндой, посоветовала мне прийти с мужем: по ее словам, только так она сможет выстроить наши отношения. Выстроить… мне это слово тоже не нравится.
Затем эта доктор-психолог расписала мне посещение на полгода вперед и обозначила сумму, приближающуюся к стоимости моей однокомнатной квартиры в Химках. После этого я завязала с психологией. Единственное, что мне пригодилось после посещения ее кабинета, – понимание, что только я сама могу спасти себя, вытянуть себя из болота, в котором застряла. Такая простая и понятная мысль, но она почему-то раньше не задерживалась в моей голове, мне все время хотелось, чтобы кто-то помог мне это сделать. Сначала родители, потом Глеб, так зовут моего «любящего и заботливого мужа». И только после общения с этой женщиной в бусах Шанель меня словно током прошибло и внутри глупой Мошки проснулся кто-то новый. Еще сильный, еще смелый, еще с чувством собственного достоинства, и имя его – Достаточно.