Агент силовой разведки - стр. 15
– Случилось ЧП на даче начальника ГРУ, – начал полковник Егоров. – Директор покончил жизнь самоубийством.
Это было вполне ожидаемое событие. Тем не менее Болотин почувствовал тошноту и металлический привкус во рту, как будто ствол пистолета коснулся его неба. Он снял очки, сложил дужки и положил их на середину стола. Налил воды из графина, выпил в два приема. Неприятный привкус остался. Он выключил и включил лампу с зеленым плафоном, снова выключил и включил...
– Кто доложил о ЧП?
– В вашу приемную поступил звонок от министра обороны...
Болотин поморщился: в этот поздний час он запретил адъютанту беспокоить его, что бы ни случилось. Но вот вопрос: почему ГЛАВА военного ведомства не снял трубку правительственной «вертушки»?.. Александр Игнатьевич частенько оставался на ночь в министерстве. С задней комнатой в его кабинете не мог соперничать ни один кабинет в этом огромном здании.
– Министру обороны, по-видимому, доложил начальник охраны Директора.
– Неважно. Оперативная группа еще не создана?
– Никак нет.
– Передай генералу Щеглову, чтобы занялся этим вопросом. Вызывай Мартьянова и держи его поблизости. Он может понадобиться в любой момент.
Болотин отпустил Егорова и по селектору связался с приемной:
– Мою машину к подъезду.
Хотя расстояние от центра Москвы до Апрелевки составляло всего сорок семь километров, на место происшествия Болотин прибыл только через час с четвертью. Там, к его неудовольствию, уже находились начальник Генштаба и главный военный прокурор. Они обменялись рукопожатиями. И Болотин безапелляционно заявил:
– Прошу покинуть место происшествия.
– Но... – запротестовал было прокурор.
– Никаких «но», – поставил его на место министр. – О ходе следствия я буду информировать вас лично.
Он прошел в помещение, махнув рукой на продолжающиеся протесты прокурора. Включать или не включать в состав следственной группы военных прокуроров – зависело только от министра безопасности и внутренних дел.
Болотин обошел рабочий стол Директора, мельком глянув на офицера охраны.
– Вы обнаружили труп? Представьтесь сначала.
– Капитан Линьков.
– Имя, отчество назовите.
– Юрий Сергеевич.
– Продолжайте.
– Так точно, тело обнаружил я. – Капитан ответил на немой вопрос министра: – Я тотчас связался с заместителем Директора, вице-адмиралом Сергеевым.
– Ничего здесь не трогали?
– Никак нет.
– Подождите за дверью, Юрий Сергеевич. Вы мне еще понадобитесь.
В кабинете Директора было тепло. Дрова в камине прогорели, однако он не был основным источником тепла: за шторами угадывались радиаторы водяного отопления. Болотин через ткань приложил к батарее руку и отдернул ее. Нет, она не была горячей... но мягкой. Он отдернул штору и увидел домашние тапочки, сушившиеся на батарее. «Мило, – хмыкнул Болотин, – по-домашнему. Деревенщина».
Он более внимательно разглядел камин и по золе определил, что в очаге сгорели какие-то бумаги.
Левая рука Директора лежала на предсмертной записке. Конечно, был уверен министр, капитан Линьков пробежал ее глазами. Возможно, передал содержание вице-адмиралу Сергееву, получил от него указания.
Путь к «Восточному фонду» был короток, но далеко не прост. И только сейчас, стоя над трупом Директора, Болотин отбросил последние сомнения: фонд, о котором ему рассказывал Мартьянов и о котором он так часто думал, существовал на самом деле. Ему оставалось только дотянуться до него рукой, сделать один шаг.