Африканский гамбит - стр. 2

Ночь прошла, настало утро, и войска пошли вперёд. Чёрный негр, зевая жутко, всех на штурм послал. Негры стройными рядами, ощетинившись копьём, молчаливо, не стеная шли на приступ в город Вау…

Да, что-то с рифмой никак. Не рифмуется Вау. Вау, звучит гордо, наверное, но не рифмуется.

Я стоял на холме, сжимая в руках моё, теперь почти родовое, копьё, с бунчуком из змеиных шкурок, с оскаленными клыкастыми пастями, и смотрел на город, выраставший впереди из утренней туманной дымки.

За спиной торчал ствол винчестера, на поясе висел мачете и револьвер. Хопеш лежал в мешке, а арабская сабля – рядом с мешком, так, на всякий случай. Все хижины, находившиеся за оградой небольшого города, были сожжены по моему приказу, а их жители укрылись за смешным палисадником из колючих кустарников и рвом, давно размытым дождем.

Недалеко от города текла река Вау, сейчас немного обмелевшая, по причине давнего отсутствия сезона дождей, приближения которого я опасался. Где-то за ней находился, словно в засаде, Эмин-паша и выжидал исхода боя. Я тоже… выжидал, ожидая, когда созреют защитники города.

Мне нужны были деньги и оружие, а не их жалкие жизни. Аль-Максума среди них не было. Я уже говорил с представителями городской элиты, но наши переговоры окончились безрезультатно. Только зря потратил своё время, объясняя, что к ним лично претензий не имею, как бы такая штука: – У меня убили всю семью, и угнали моих поданных в рабство. А это не хорошо, даже, можно сказать, что очень плохо. И за это должен кто-нибудь ответить, точнее, заплатить кровью. В ответ тишина.

Старый нубиец, до этого ведущий себя несколько нагло, и грозивший мне карами и расплатой за захват города, сейчас, поговорив со мной, и увидав численность моих войск, несколько присмирел, осознав в какую ж…, простите, в какой переплёт, они попали. Но денег, сволочь, всё равно не предложил.

В итоге мы разошлись, как в море корабли. Я не спешил.

Почему? А потому, что в этом городе было около тысячи бойцов, и совсем не невидимого фронта, а самого, что ни есть, настоящего. Сотня стрелков, около пятисот копейщиков, ну, и сотня всякого сброда, который нельзя было причислить и не туда, и не туда, но вооружённого всем подряд, и стянутого в город со всех окрестностей.

Мои лазутчики сообщили об упадочном настроении среди защитников города. И это была приятная новость. Неприятно, что придётся брать город штурмом, а это потери, и не только у них, но и у меня. И вот я ждал, словно у моря погоды, надеясь, что фортуна повернется ко мне лицом, а не тем, чем обычно.

Ну, и дождался.

Защитнички города решили атаковать, надеясь на своё мнимое превосходство. Флаг, в виде непонятного штандарта, находился в руках направляющего, и вся толпа нестройными рядами устремилась на нас. Смешались кони, люди. Гм, коней не было, были ослы, но они не стали нас атаковать, а разбежались, громко оглашая окрестности своим неизменным «иа».

Мой сброд встретил нападающих приветственными криками, вызывающим поведением, и голыми чёрными жопами, которые были показаны им при отступлении. Ну, а как вы хотели, когда на вас бегут с копьём и щитом, а у вас из оружия только нож и гм… храбрость, которая ещё и мешает вам бежать.

Так и хотелось крикнуть… «Заманывай, заманывай». Но я молча стоял на холмике, и смотрел, как будет дальше развиваться сражение за Вау, по плану, или без плана.