Афганский осведомитель - стр. 8

. Там у вас не будет времени досылать патрон в патронник и делать предупредительный выстрел с грозным окриком «Стой! Стрелять буду!». Стрелять нужно сразу и из любого положения, в противном случае времени на второй шанс не будет, либо убьют, либо уволокут в горы. Так что еще здесь вы должны психологически перестроиться на военный лад. Сегодня мы поговорим о всем хорошо знакомом пистолете Макарова, или проще – «ПМ».

По шеренге вновь пробежал недовольный шепоток, но на этот раз Марьяныч сделал вид, что ничего не услышал.

– Пистолет Макарова образца 1951 года калибра девять миллиметров с магазином на восемь патронов с прицельной дальностью двадцать пять метров. Но это уже чересчур, «ПМ» – оружие ближнего боя, а не снайперская винтовка, поэтому не стоит требовать от пистолета дальнобойной точности. Вам нужно не дать противнику попасть в себя и самому его обезвредить. Девятимиллиметровая тупая пуля обладает огромным останавливающим действием. С дистанции десять-двенадцать метров даже бронежилет плохой от нее защитник. И если удастся избежать ранения, то тяжелая контузия обеспечена наверняка, что дает возможность захватить противника живьем.

– Как же с «макаром» я там ходить буду, – проворчал майор Артюхов. – Мужики, что были в Афгане, базарили, там можно для себя любой «ствол» достать, хоть революционный «маузер», хоть самый современный американский «кольт».

– Ты, Юрий Иванович, себе там надыбай хоть кармультук, – уголком рта шепнул Леня Иванов, стоящий позади майора.

– Поговори мне еще немного, пацан, и я из тебя самолично бедуина сделаю, – шутливо пригрозил вечно угрюмый сибиряк.

– Сегодня, как я уже сказал ранее, мы будем отрабатывать действия с «ПМ», – продолжал монотонным голосом Марьяныч. – Передвижение с пистолетом, стрельба в движении, уходы с линии огня. В конце попытаетесь изобразить стрельбу «по-македонски». Первая шеренга на огневой рубеж шагом арш…

Подготовка сотрудников милиции для командировки в Афганистан шла полным ходом. Но, как и говорил Кирилл Марков, уже к началу второго месяца все офицеры и сержанты втянулись в интенсивный образ жизни, и даже ночные тревоги, начинавшиеся с оглушительных подрывов взрыв-пакетов и автоматных очередей, уже никого не вгоняли в ступор.

Теперь каждый знал, как ему действовать в той или иной ситуации, и действовали уверенно, слаженно и расчетливо.

– Ну, как твои подопечные? – в кабинет начальника учебного лагеря вошел полковник Грачук.

Тот с ошалелым видом глянул на московского гостя, вскочив с кресла и не решив, то ли отвечать на заданный вопрос, то ли приветствовать старшего по званию согласно Уставу. Размышлять времени не было, поэтому подполковник соединил два в одном.

– Подчиненные в норме. Здравия желаю, товарищ полковник.

– Здоров и ты. – Грачук примостился на краешке старого, скрипучего стула перед письменным столом и поставил свой кейс рядом. – А теперь я хотел бы услышать подробный доклад. Цифры меня не интересуют, только личное мнение.

– В целом подготовительный процесс идет по плану. Все курсанты адаптировались к учебной программе, кто-то больше, кто-то меньше, но нормативы выполняют в полном объеме. Через месяц, к концу учебной программы, все будут в лучшем виде.

– Да нет у нас этого месяца, – тяжело вздохнул московский гость.