Адское пламя - стр. 52
Все, что оставалось, – покорно наблюдать и выжидать своего часа, что я и делал последний месяц, осуществляя за спиной отца и братьев собственные замыслы. Если я что-то и уяснил за века жизни, так это то, что смирение порождает наивысший результат.
Только вот данное правило совершенно не работало в отношении Адель Грей. Стоило вновь увидеть ее, сидящую рука об руку с Аваддоном на троне Смерти, и мозг, кажется, расплавился у меня.
Прибыв в Ад, я следовал определенной установке – держаться в стороне, чтобы никто не сумел уличить меня в чувствах к Адель, а тем более увидеть наше с Аваддоном противостояние. Догадайся Люцифер, что брат женился не только из-за собственной выгоды, но и в отместку мне, появятся ненужные вопросы о том, что именно спровоцировало ненависть Аваддона. Старший брат свято верил, что я использовал его вспыльчивую натуру, дабы наказать за оплошность Аза.
Истина? Полный бред.
Азазель во время скитаний с Софией вынашивал грандиозные замыслы, связанные с полным отречением от преисподней. О них я узнал случайно, когда побег и мое покровительство перестали устраивать Аза. Ему надоело жить в тени и постоянно оглядываться. Бояться, что однажды закат никогда не сменится рассветом. Ведь рано или поздно на их след вышли бы люди Ульема или прихвостни Люцифера.
Со временем стало ясно, что Азу не избежать казни в Бездне Тьмы за дезертирство, и единственным разумным способом, как уберечь его от кары Дьявола, оставался плен на защищенных Граалем землях. Там, где отец не смог бы добраться до Азазеля и Софии.
Но я просчитался. Не учел в сложном уравнении сразу две важные переменные. Первое: Софии не удастся уговорить отца помиловать любимого. Второе: Ульем сумеет создать смертоносное для нашего вида оружие из крови Аваддона, и мы позорно проиграем.
Наивно?
Да, черт возьми!
Но что еще оставалось делать, когда отец дышал в спину холодом расправы над Азом?
Аваддон шевельнулся на троне, привлекая мое внимание.
Наши отношения с Повелителем Смерти нельзя было назвать дружескими или доверительными. Мы, мягко говоря, вынужденно терпели друг друга. Между нами всегда и во всем витал дух соперничества.
После распечатывания арки я пытался объясниться с Аваддоном. Наплевав на собственные убеждения «никому никогда ничего не доказывать», хотел раскрыть ему правду об Азазеле, но тот даже слушать не стал, перекладывая вину за проигрыш в войне на меня. Да и его брак с Адель подлил масла в огонь, поэтому единственное, чего я сейчас хотел, – заставить Аваддона страдать и молить о пощаде. Я бы с превеликим удовольствием напустил на него галлюцинации – предсмертные крики названых братьев, которых Люцифер безжалостно захоронил в Бездне Тьмы.
От жутких воспоминаний во рту появилась горечь. Проступивший липкий пот на спине и поверхностное дыхание было лишь малой частью того, что я испытал, наблюдая, как царившая в сердце Ада Бездна Тьмы проникает в тело братьев. Как сотканные из мглы руки выдирают их души, напоминавшие маленькие серебряные шарики с радужным ореолом света. Помню, как они в панике метались, будто пойманные в банку светлячки, пока Люцифер не заключил их заклятием в свое сапфировое кольцо, а рухнувшие на сухую землю безжизненные тела не утащил в водоворот тьмы Сумрак.